- Что это? - вытаращила глаза дежурная медсестра. Она сонно вглядывалась поверх очков на парочку бомжей, так некстати потревоживхших утренний сон. Один из них еле стоял на ногах, всё время закатывал глаза и норовил поднырнуть вниз, под регистрационную стойку. В грязной рвани, прикрывавшей тело с наспех смытой синей краской, въевшейся в кожу, он и в самом деле выглядел странно и даже пугающе.

- Допились! - дежурная брезгливо поморщилась.

- Не видите, человеку плохо!- сказал второй, по виду трезвый и с интеллигентным выбритым лицом.

- А что с ним?

Дино обомлел. Прямо за её спиной среди пришпиленных к доске объявлений, приказов и расписаний он заметил одну бумажку, котрая начисто лишила его дара речи. 'Разыскивается особо опасный преступник' кричали крупные буквы, а чуть ниже выделялась его фотография, отпечатанная на ксероксе и оттого с немного смазанным и искажённым, но вполне узнаваемым, лицом.

Дежурная, поджав губы, продолжала в ожидании ответа недружелюбно рассматривать дошедшего до ручки алкаша и терялась в догадках, что ж надо было выпить такое, чтоб так потерять лицо.

- Понимаете, - мямля и пряча глаза, лгал Дино, мысленно молясь, чтобы медсестра не узнала в нём разыскиваемого преступника, - я его на улице подобрал. Ничего не помнит, кто он и откуда.

- Кожу! Верните мою кожу! - промычал Отрепьев, раздирая лицо. Красные разводы царапин разрезали голубоватую кожу.

- Это вам в Сербского надо, - сжалилась медсестра. Что за времена настали? Она тяжело вздохнула. Тяжёлые и страшные? Случаи биографической амнезии всё чаще и чаще появляются в её практике. Люди пропадают и появляются потом с потерей памяти. Где они были, что с ними делали - одному Богу известно. И куда только катится мир?

- Документов, конечно же, нет? - заранее зная ответ, на всякий случай спросила она.

- Да откуда? - Дино тщательно рассматривал свои ботинки в налипших кусках грязи.

- Подождите, я скорую вызову.

- Гришка! - Дино осторожно усадил беднягу на стул. Отрепьев, как затравленный трясущийся щенок, размазывал по щекам сопли и слёзы. Не замечая ничего вокруг, он подтягивал ноги под себя, скукоживался и испуганно бормотал. Ему казалось, что с него живого содрали кожу. Боли, он не чувствовал, но нечеловеческий страх, что такое могло с ним произойти, закрывал ему глаза.

- Ты не бойся, сейчас тебя отвезут к доктору. Тебя вылечат. Всё будет хорошо. А мне надо идти. Ты сиди здесь, жди. Понял?

Григорий и лихорадочно затряс головой и простонал:

- Моя кожа!

- Вернут тебе твою кожу, - заверил его Дино. - Ещё лучше прежней. Прости, дружище!