— Я ж тебе сказала, у нас не хватает народу…
Сайрус прервал меня, сделав глубокий вдох рядом с моим ухом.
— Мне случалось встречать полуоборотней, и они все пахли человеком. Только человеком, и все. Не было знакомого запаха, запаха семьи,
Я не успела ответить, как его рот накрыл мои губы, и был он теплый от бренди и густого сладкого дыма, а руки Сайруса опустились мне на бедра, и на миг все стало так хорошо, будто мы и не расставались никогда. Будто последние полгода он каждую ночь бродил по карте моего тела. Никогда я никого так не хотела, даже близко не было.
Это была изначально Неудачная мысль. Я уже поняла, когда я его встретила, знала, когда все возвращалась и возвращалась, снова и снова, хоть краем глаза заглянуть в мир вервольфов, ради помощи в делах, которые не могла раскрыть, ради этого пьянящего чувства, что я нашла свое место — чувства, которое было у меня каждый раз, когда мы бывали вместе. Знала, еще когда первый раз его соблазнила. Я мучилась полтора месяца, никогда до этого не бывав с вервольфом, чертовски хорошо зная, что с этим мне тоже не надо бы быть, не зная даже точно, как мне приступить к делу, потому что техника соблазнения вервольфов — это не был тот предмет, о котором мне хотелось спрашивать маму. В конце концов ответ оказался простым: надо его поцеловать, раздеть и позволить ему уложить меня в постель. Потом спать возле него, прижавшись лицом к шее, и чувствовать, как меня поглощает дикий, распознаваемый запах клана. Поцеловать его утром в висок перед тем, как встать и, уходя, украсть с тарелки последний пончик.
Рецепт не оставлял бы желать лучшего, не будь я военным магом, а он — личностью, не слишком серьезно относящейся к закону. В конце концов, когда моя жизнь полетела кувырком, я поступила правильно и от него ушла, потому что Сайрус на стороне закона и порядка никак не оказывался, а мне не хотелось когда-нибудь оказаться в необходимости упрятать за решетку своего бойфренда. Потому что и так уйти было настолько трудно, что я дико испугалась. Потому что Сайрус меня научил, что можно все время быть друзьями и все-таки оказаться врагами в конечном счете. И что иногда единственный способ не спятить — это уйти.
— Любому другому немедленно нашли бы напарника, — бросил он походя. — Зачем тебе рисковать жизнью ради Корпуса? Твоему начальству все равно, уцелеешь ты или погибнешь.
— А тебе нет?
— Как ни странно, нет. Почему, собственно, ты здесь и останешься.
— Я