Я видел это поле своими глазами — инспектор лландалффенской полиции, хороший знакомый Эрхарта, разрешил нам подойти поближе. По первому впечатлению, здесь произошло скорее землетрясение, нежели обыкновенный взрыв. В результате взрыва образуется кратер либо расчищается более или менее ровная площадь, а здесь поверхность вся вспучилась и пошла трещинами, точно вследствие содроганий земной коры. По полю тек ручей; теперь здесь образовалось озеро. С другой стороны, характерные признаки взрыва тоже наблюдались. Часть деревьев были повалены, от других остались только пеньки, но остальные стояли нетронутыми. Изгородь между полем и шоссе почти не пострадала, хотя и проходила по вершине кургана или насыпи, зато ограда на следующем поле, значительно дальше от эпицентра, разлетелась вдребезги.

Разумеется, как мы и предполагали, повсюду валялись также изуродованные останки людей и животных: клочья кожи, осколки костей. Мало что из них удалось идентифицировать; казалось, взрыв развеял в пыль все живое. Самой крупной находкой была та самая ослиная нога на дороге.

Вскоре мне сделалось так дурно, что я вынужден был вернуться и сесть в машину. А Эрхарт еще с час ковылял по полю, подбирая разнообразные ошметки. Я слышал, как сержант спросил его, что он ищет, и Эрхарт ответил, что понятия не имеет. Но я-то знал: Эрхарт надеялся отыскать хоть какие-нибудь подтверждения того, что цыгане связаны с континентом Му. И отчего-то я был уверен, что полковник ничего не найдет.

К тому времени вокруг собралось под тысячу зевак: все они пытались пробиться поближе и выяснить, что случилось. Пока мы пытались выехать на дорогу, нашу машину остановили раз десять. На вопросы Эрхарт неизменно отвечал, что над полем, по всей видимости, взорвалась летающая тарелка.

На самом-то деле мы оба почти не сомневались, что именно произошло. Сдается мне, старик Чикно зашел слишком далеко — и выболтал мне много лишнего. Эрхарт полагал, что цыган совершил большую ошибку, считая, будто ллойгор в чем-то подобны людям, а сам он — их слуга и может себе позволить некоторые вольности. Чикно не сознавал, что сам он — не более чем расходный материал, а из-за своей простодушной склонности похваляться и выставлять себя глашатаем и вестником ллойгор представляет для них опасность.

Именно к такому выводу мы пришли, после того как я пересказал Эрхарту свою беседу с Чикно. Когда я дошел до конца своих заметок, Эрхарт подвел итог:

— Неудивительно, что они его убили.

— Но он, в конце концов, ничего особенного не сказал!

— Он наболтал достаточно. Вероятно, они решили, что об остальном мы и сами догадаемся.