- Адам приглашаю тебя в мой дом, – быстро сказала я, отойдя в сторону.

- Спасибо, – поблагодарил юноша и свободно шагнул за порог. – А у тебя милый дом, – заметил он, ступая в гостиную.

- Будешь что-нибудь, – спросила я, – чай, кофе?

- Не-не, – отказался Адам и плюхнулся на диван, поерзав на нем. – Удобненько.

- Так что это за невидимая преграда?

- Ах, это! – воскликнул парень, фыркнув. – Дело обычное: вампиры подобные мне не имеют возможности войти в дом без приглашения жильцов.

Я нахмурилась, сложив руки на груди:

- Я думала, мормо не нужны приглашения.

- Кто тебе сказал, что я мормо? – парень вскинул брови, озадачено поглядев на меня.

- Роберт. А разве это не так?

- Ах, шутник, этот твой Роберт! – рассмеялся Адам и резко посерьезнев, сел и сцепил руки домиком, упёрся на них подбородком. – Он прав, в какой-то мере, но я – не мормо, лучше сказать, не полностью.

- Тогда кто же?

Адам громко вздохнул, потом достал из кармана пиджака пачку сигарет и закурил. Выпустив облако ядовитого дыма, в котором отчетливо ощущался запах гвоздики, расслабился на диване и не торопясь проговорил:

- Как бы тебе сказать... Черт, Роберт не мог объяснить раньше! М-м-м... Есть еще одна разновидность вампиров. Женщин называют суккубами, а мужчин – инкубами. Ими не становятся, ими рождаются. Вот отец был инкубом. Я – его сын, а значит – инкуб, а моя мать, да, была мормо.

- И в чем вы такие особенные, что не можете входить в дом без приглашения?

- О-о-о! – протянул парень, лениво поднимаясь с дивана и, сделав затяжку, выпустил мне в лицо три кольца дыма. В глазах защипало. – А в том, принцесса, – прошептал он мне на ушко, – что береги свою душу, иначе я могу украсть ее у тебя. – И прежде чем выйти из комнаты бросил: – Пора двигаться! Время – деньги!

- Погодь! – крикнула я, кидаясь за ним вдогонку, по пути собирая школьную сумку и натягивая пальто в клетку, однако парень уже стоял у своего “джипа”. – Что значит, украсть мою душу? – наконец спросила, когда подбежал к нему.

- Не бери в голову! – Адам ухмыльнулся, ущипнул меня на щечку.

- Нет, скажи! – потребовала я, не давая ему залезть в тачку.

- Хочешь фокус? – и, не дожидаясь ответа, Оуэн тыкнул окурком в глаз, словно в сигаретницу. Я обмерла от ужаса. А Адам всего лишь улыбнулся, бросил бычок на тротуар и открыл глаз. Глазница оказалась выжженной и светилась золотистым цветом. Затем он моргнул, и хрусталик опять-таки стал серым. – Правда, классно? Ладно, залезай в машину, а то опоздаем.