— Мартин прочел ему завещание. Я присутствовала при этом. И Кенвуд тоже, секретарь Мартина. Я видела, как побледнел Чарлз, но внешне он казался довольным, озабоченным только тем, чтобы ничего не случилось с его братом. Но я догадывалась, что у него на сердце.

— Кенвуду я нравилась, а Чарлз нет. Однажды вечером в Нанкине, за несколько дней до нашего выхода в Юнань, он пришел ко мне. Старался отговорить меня от участия в путешествии. Насчет причин он не распространялся, говорил о моем состоянии, тяжелом пути и так далее, но это ведь нелепо. Наконец я прямо спросила его: в чем дело? Он сказал, что Чарлз тайно встречался с Ли Конгом, известным китайским деятелем. Я ответила, что у Чарлза есть право выбора знакомых. Кенвуд сказал, что Ли Конга подозревают в связях с преступниками, действующими в Сычуани и Юнани, в том, что он получает и реализует их добычу. Кенвуд сказал: «Если вы с Мартином умрете до рождения ребенка, Чарлз унаследует все. Он ближайший и единственный наследник, потому что у вас никого нет». Кенвуд сказал: «Вы отправляетесь в Юнань. Как легко известить одну из этих банд. И тогда братец Чарлз получит все. Конечно, бесполезно что–нибудь говорить вашему супругу. Он верит всем, а Чарлзу больше всех. Все кончится только моим увольнением».

— И, конечно, он был прав. Но я не могла поверить, что Чарлз, несмотря на всю ненависть ко мне, так поступит с Мартином. Нас было двое, да еще Кенвуд и приятная шотландка, мисс Маккензи, которую я отыскала в Нанкине и которая согласилась сопровождать меня, так как мне нужна будет помощь. А всего в группе было двадцать человек, остальные китайцы, все очень хорошие и надежные. Мы медленно, неторопливо двигались на север. Я сказала, что в Мартине жил мальчишка. Нет надобности говорить о его отношении к вам. И он любил Китай, старый Китай. Он сказал, что старый Китай теперь сохранился в немногих местах, и прежде всего в Юнани. И он хотел, чтобы наш ребенок родился… здесь…

Она посидела молча, потом рассмеялась.

— Так оно и будет. Но не так, как мечтал Мартин… — Снова помолчала. Сказала слегка удивленно: — Не по–человечески… смеяться в таких обстоятельствах! — Потом спокойно продолжала: — Мы двигались медленно. По рекам в сампанах, меня несли в носилках. Всегда медленно, осторожно… из–за ребенка. Две недели назад Кенвуд сказал мне, что слышал, будто на нас нападут в определенном месте. Он много лет провел в Китае, знал, как добывать информацию, и я знала, что с самого нашего выхода он наблюдал, и улещивал, и угрожал, и подкупал. Он сказал, что организовал контрнападение, и нападающие попадутся в собственную ловушку. Он ужасно ругал Чарлза, говорил, что Чарлз стоит за всем этим. Сказал, что если бы мы добрались до Ю Чина, то были бы в безопасности. Потом он сказал, что, должно быть, ему подбросили ложные сведения. Контрнападение не понадобилось. Я ему говорила, что у него слишком разыгралось воображение.