В углу я увидел Консардайна и присоединился к нему. Мы отлично позавтракали, по крайней мере я. Консардайн, казалось, не думал о еде. Его речь, слегка сардоническая, была интересна. Во время завтрака наша встреча в комнате Евы не упоминалась. Он не сделал ни малейшего намека на нее. Я, следуя его примеру, тоже.

Оттуда мы направились в конюшню. Консардайн взял сильную черную кобылу, которая заржала ему навстречу. Я поехал на стройном чалом жеребце. Легким галопом мы проехали вдоль беговых дорожек с препятствиями, которые вились в густом подлеске из сосны и дуба. Время от времени встречались охранники, которые вытягивались и приветствовали Консардайна. Ехали мы молча.

Неожиданно мы выехали из леса. Консардайн натянул узду. Мы находились на расчищенной вершине низкого холма. В ста ярдах под нами блестели воды залива.

Примерно в четверти мили от нас стояла красавица яхта. Двухсот футов длиной и не более тридцати в ширину. Приспособленная для океанских плаваний, прочная, скоростная. Ее окраска и медные украшения сверкали белизной и золотом.

– «Херувим», – сухо сказал Консардайн. – Принадлежит Сатане. Он назвал ее так, потому что она выглядит безупречной и невинной. Есть у нее и более точное название, но оно неприлично. Кстати, она делает тридцать узлов в час.

Я перевел взгляд от яхты на прочный причал, выдававшийся в море. Возле него располагался целый флот из катеров и быстроходных моторных лодок. Заметил я и по–старомодному разбросанный дом, скрывавшийся среди деревьев недалеко от берега.

Мой взгляд следовал за изгибом берега. В нескольких сотнях ярдов от причала находилась груда скал, больших булыжников, оставленных ледником, некогда покрывавшим остров. Я вздрогнул и всмотрелся внимательней.

На одном из них стоял Сатана, в черном плаще, сложив руки; он смотрел на сверкающую яхту. Я тронул руку Консардайна.

– Смотрите, – прошептал я, – Сата… – и замолчал. Скала была пуста. Я отвел взгляд на долю секунды. Однако за это время Сатана исчез.

– Что вы увидели? – спросил Консардайн.

– Сатану, – ответил я. – Он стоял на скале. Куда он делся?

– У него там проход, – равнодушно ответил Консардайн. – Туннель, идущий от большого дома к берегу.

Он повернул обратно в лес. Я последовал за ним. Мы проехали еще с четверть мили. И выехали на небольшую поляну, по которой протекал ручей. Консардайн спешился и бросил поводья на шею кобылы.

– Хочу поговорить с вами, – сказал он.

Я пустил жеребца пастись и сел рядом с Консардайном.

– Киркхем, из–за вас мир под моими ногами покачнулся, – отрывисто сказал он. – Вы заронили во мне черное сомнение. Одна из немногих вещей, за которые я готов был ручаться жизнью, та, что игра Сатаны в семь следов честная. А теперь – теперь я не поручусь.