— Ладно, приятель, я уж дозвонюсь. Но вы ко мне не войдете.
— Заприте двери и забаррикадируйтесь. С вами ничего не случится — им нужны только мы.
Не сводя с них глаз и не опуская лома, человек попятился и исчез. Дверь его квартиры захлопнулась, и лязгнула щеколда.
— Такое ощущение, что вернулось время ночных бомбежек. Забавно, — устало заметил Бишоп.
— Не следует винить его, — сказала Эдит. — Таких, как он, совершенно сбитых с толку последними событиями, должно быть, миллионы. У него есть причины нам не доверять.
— Будем надеяться, что он хотя бы позвонит в полицию. — Бишоп бросил взгляд на галерею и увидел, что зарево пожара продолжает ослабевать. — Надо идти, — сказал он женщинам.
— Куда? — спросила Джессика. — Мы не можем отсюда выбраться.
Бишоп показал наверх:
— У нас только один путь. На крышу.
Вернувшись к себе в квартиру, человек успокоил перепуганных домочадцев:
— Все в порядке, у каких-то людей неприятности, но нам не о чем беспокоиться.
— Что они там делают, Фред? — спросила его жена, прижимая к себе десятилетнюю дочь. — Это они попали в аварию?
— Не знаю. Они попросили, чтобы я вызвал полицию.
— И ты вызовешь?
— Попробую, вреда от этого не будет.
Он прошел к телефону, стоявшему на буфете в гостиной.
— Кит! — позвал он своего сына-подростка. — Приставь к двери что-нибудь тяжелое. — Он положил лом и низко склонился над телефоном, освещая диск свечкой.
Прошло целых две минуты, прежде чем он положил трубку.
— Ты не поверишь, — сказал он жене, которая вошла в комнату вслед за ним. — Занято, хоть тресни. Видно, линия перегружена. Или вышла из строя. — Он с сожалением покачал головой. — Похоже, этим бедолагам придется рассчитывать только на свои силы.