В дополнение к этому, та же самая экспертиза осталась непреклонной в выводе, что Кляко Степан Федорович стал в первую очередь жертвой собственного безумия. Олег же оценивал их позицию не иначе, как нежелание работать над этой проблемой. Безумие было той областью, которую можно было никак не объяснять, и умыть руки. Они не хотели слушать даже министра, который, как ученый попугай на птичьем рынке, заученно твердил, что давно знал Степана и не представляет его охваченного безумием. В ответ на это они даже не скрывали своих снисходительных улыбок, мол, что ты понимаешь: с ума может сойти любой из нас и в любой момент. И когда он впервые увидел электронный документ, который успел передать ему Кляко, а точнее то, что от него осталось, был момент, когда он было уже согласился с выводами экспертов…

На компьютерном мониторе была видны строки сообщения:

Главному +++++++++++++++++++++++++++++++ автобус ++++++++++++++++++++ игра +++++++++++++ серьезно+++++++ ++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++ необходимо очень серьезно отнес+++++++++++++++++++++++++++++++++++ Ал+++++++++++++++++++++ Анастасия ++++++++++Анастасия +++++++++++++++++ Анастасия ++++++++ Анастасия +++++++ До скорой встречи. Анастасия

Главному +++++++++++++++++++++++++++++++ автобус ++++++++++++++++++++ игра +++++++++++++ серьезно+++++++ ++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++ необходимо очень серьезно отнес+++++++++++++++++++++++++++++++++++ Ал+++++++++++++++++++++ Анастасия ++++++++++Анастасия +++++++++++++++++ Анастасия ++++++++ Анастасия +++++++

До скорой встречи. Анастасия

По началу кресты в сообщении его ничем не заинтересовали, разве что заставили досадовать: таким способом компьютер помечал ту часть текста, которая была испорчена, стала непригодной для чтения. Это было слишком естественным, чтобы привлекать к себе внимание. Но насторожил Посуш Григорий Николаевич, старый и главный эксперт министерства:

— Олеженька, я бы с большой радостью и готовностью помог тебе, но в этом кладбище невозможно разобраться. Твой компьютер и без того сделал многое, если не все. Я ничем не смогу помочь…

— Кладбище, — повторил Олег и вскочил из-за компьютерного стола, быстро прошел к шкафу и извлек из него большую коробку. Он стал торопливо выбрасывать на ковровое покрытие пола содержимое картонного ящика. Здесь были оцарапанная пулями в двух местах каска, короткие снарядные гильзы с выгравированными с помощью штык-ножей подписями, ожерелье из пуль и другая различная военная чепуха, которая часто оказывается в домах у тех, кто когда-то участвовал в боевых действиях. Наконец, Олег достал то, что его интересовало. Это был завернутый в тряпицу автоматный приклад. На дереве приклада были аккуратными рядами вырезаны отметки — количество жертв. Их число Олег знал на память, ведь когда-то он гордился этим, так как был превосходным стрелком.