Демон, это еще можно понять. Дух старого убийцы. Но мифический бог? Это ужасно нелепо».

Но все было именно так. Он это знал.

Они снова выехали на шоссе, и Пенелопа остановилась у обочины. Выключила зажигание, упала головой на руль и заплакала.

— Эй, — с трудом проговорил Кевин. — Не плачь.

Она начала всхлипывать еще сильнее. Он оставался некоторое время без движения, не решаясь что-нибудь предпринять, затем придвинулся ближе и положил ей на плечо руку.

— Перестань, все будет в порядке.

Пенелопа выпрямилась, откинула с лица волосы и вытерла глаза.

— Извини. Это только… Это невыносимо. Мы ведь уже попробовали все дороги, нигде нет выхода. Мы в клетке и не можем вырваться на волю.

Он медленно отодвинулся.

— Хочешь, я поведу машину некоторое время?

Она кивнула, глубоко вздохнув.

— Ага.

— О'кей. — Он посмотрел назад, вперед, по сторонам, убеждаясь, что никого рядом нет, затем открыл дверь со своей стороны, обежал машину и сел в кресло водителя, а Пенелопа скользнула на его место.

— Я вспомнил, ведь есть еще дороги, — сказал он, закрывая дверь.

— Ты думаешь, из этого будет какой-то толк?

— Нет, но я хочу довести дело до конца.

Она засмеялась, вытирая с глаз слезы. Он включил зажигание и отъехал.

Дорога, петляющая между холмами, что вела через Олений парк к Энгвину, была перекрыта почти у самого начала группой человек в пятьдесят, которые занимались чем-то похожим на уродливое импровизированное родео. Они по очереди садились верхом на животных, издали напоминающих дойных коров. Чтобы заставить животных двигаться, применялись разбитые винные бутылки.

— А что, если попробовать через них проскочить? — предложил Кевин.

Пенелопа собралась ответить, но слова застряли у нее в горле. Девушка страшно побледнела.