Снаружи раздался выстрел, короткий вскрик, а затем дикий хохот.

Пенелопа повернулась к Кевину.

— Они убили его, — прошептала она. — Выстрелили ему в голову.

Она закрыла глаза, чувствуя тошноту. Перед глазами возникли окровавленные ноги этого несчастного, он беспомощно сучил ими, пытаясь танцевать на асфальте.

— Они уходят. — Некоторое время Кевин еще оставался, скорчившись, у окна, затем выпрямился и глубоко вздохнул: — Вот сволочи.

— Что бы мы стали делать, если бы они пришли сюда? — спросила Пенелопа все еще шепотом.

Кевин покачал головой.

— Нам оставалось только молиться.

Через полчаса они уже умылись, причесались и позавтракали тем, что у них было. Кевин постоянно следил в окно за ситуацией снаружи, но женщины не возвращались, и никого поблизости не было, если не считать трупа сельхозрабочего.

Пенелопа заставила себя улыбнуться.

— Ну так что же мы сегодня будем делать? Устроим пикник? Пройдемся по магазинам?

— Может быть, снова попробуем как-то отсюда выбраться? — предложил Кевин. — Из этой чертовой долины.

— Мы уже пытались, — сказала она. — Ничего не получилось.

— Но мы не можем просто сидеть здесь и ждать и… и уповать на то, что кто-то придет и спасет нас.

— Мы можем поискать кого-нибудь.

Кевин фыркнул.

— Поискать, конечно, это хорошо. Но кого? — Он помолчал некоторое время, обдумывая, затем его лицо осветил проблеск надежды. Он повернулся к Пенелопе. — Мистер Холбрук. Он должен знать все о таких вещах. Давай найдем его и посмотрим, может ли он нам помочь. Его адрес, наверное, есть в телефонной книге.

Пенелопа молча смотрела на него.

— Он много знает о греческой мифологии, — продолжил Кевин. — Возможно, он что-нибудь придумает, как отсюда выбраться.