Кевин поднялся. Это могло быть простым совпадением. Конечно, Джек мог заснуть, устать… но Холбрук находился внизу уже много дольше, чем обещал, — а он говорил, что вернется через минуту, — и Кевин чувствовал, что случилось что-то серьезное.

Он повернулся к Пенелопе, которая тоже встала.

— Где ключи? — спросил он. — Ключи от нашей машины, от «мерседеса»?

— У меня в кармане. — Она встретилась с ним взглядом.

— Будь наготове, — сказал он и медленно двинулся по коридору, прислушиваясь. Ни единого звука не раздавалось, в доме стояла гробовая тишина, и это его пугало. Он хотел было попросить Пенелопу выйти во двор, завести машину и быть готовой ехать немедленно, если выяснится, что с Холбруком что-то случилось — если здесь еще что-то случилось, — но у него не хватало храбрости, чтобы спуститься в подвал в одиночку, и он не имел ничего против, если бы она сопровождала его.

Они подошли к лестнице, ведущей в подвал.

Внизу было темно.

— Холбрук! — позвал он.

Нет ответа.

Он посмотрел налево, в дальний конец коридора, и только тут заметил, что дверь в спальню, которая должна была быть заперта, сейчас полуотворена. Между дверью и косяком проникал оранжевый луч закатного солнца.

Джек сбежал.

— Джек! — позвал он.

Нет ответа.

— Уходим отсюда, — прошептала Пенелопа.

Кевин нагнулся, пытаясь разглядеть что-нибудь внизу, и сразу же быстро выпрямился.

— Линяем отсюда, — быстро проговорил он.

Там внизу кто-то застонал.

Они переглянулись.

— Кто-то из них ранен, или это ловушка, — предположил Кевин. — Одно из двух.