— Что ты имеешь в виду?

— Он — создание подземного царства, в кого бы он сейчас ни превращался. Его жизненная сила порождена адом, и эта связь сохранится навсегда.

Внутри меня все горит от начинающего пожирать меня отвращения к самому себе. Я не могу взглянуть на Фрэнни. Я не перенесу, если увижу отвращение в ее глазах.

Она не отвечает, и я все же смотрю на нее. Она бросает на меня ледяной взгляд.

— Люк, я думаю, тебе не стоит делать этого. Не ради меня. Потому что я не люблю тебя. Ты мне больше не нужен.

И хотя я знаю, что она врет, меня одолевает нестерпимая боль в груди.

— Ты ведь это не всерьез.

— Всерьез. Мне не нужен тот, кто любит меня, потому что вынужден. Мне нужен тот, кто полюбит меня ради меня самой.

Сердце обрывается, когда она поворачивается к Габриэлю и говорит:

— Что требуется, чтобы ты отметил меня?

— Тебе нужно простить себя.

На малейшую долю секунды ее лицо перекашивается от боли, но затем она вновь обретает контроль над собой.

— Простить себя… из-за Мэтта?

— Да, — с печальной улыбкой отвечает Габриэль.

Я отчаянно хочу, чтобы она была в безопасности — чтобы Габриэль защитил ее. Но ведь как только она будет отмечена для рая, между нами все изменится, я уверен. Габриэль говорил об этом: в кого бы я сейчас ни превращался, я создание ада. Жизнь Фрэнни, как и ее приоритеты, станет другой. Она очень скоро не будет нуждаться во мне. Но зато будет в безопасности.

— Сделай это, Фрэнни, — говорю я и отворачиваюсь, ведь как я ни стараюсь скрыть боль, она все же звучит в моем голосе.

Повисла тишина, а когда я поворачиваюсь, Фрэнни выглядит не столь уверенной. Даже потерянной.

Наконец подает голос Габриэль.

— Хотя мне неприятно говорить это, но причина плохая. В конце концов ты простишь себя, и когда это произойдет, будешь отмечена для рая. Ты не можешь силой заставить себя сделать это, даже ради него. — Последнее слово он почти выплевывает, а на лице появляется отнюдь не ангельское выражение.

Фрэнни смотрит на меня, и по ее щеке скатывается слеза. Девушка бросается в мои объятия и с силой сжимает меня, рискуя задушить до смерти.