Оба посмотрели на женщину, говорившую по телефону через улицу от них. Фигура в платье перебегала с места на место, все никак не могла успокоиться, словно это на нее напал маньяк.

– Не трудись. Нам помогут… – на ходу произнес Дима, направившись в сад за ружьем. – Хоть на это сгодилась.

***

***

Теплые лучи заходящего солнца освещали кровли домов и кроны самых высоких деревьев. В голубом небе плыли наливавшиеся золотом облака. Был вечер, точно такой же, как когда-то в середине июня, когда он – Дима Скворцов загорелся желанием великих открытий. С крыши своей старой кирпичной пятиэтажки, Дима наблюдал за городом. Он был один. Внизу время от времени проносились поезда. Впереди раскинулось море зелени. Он часто поднимался сюда, когда хотел побыть в одиночестве. Три недели назад, вернувшись со сталелитейного завода имени Кирова, он провел здесь целый час, думая о том, что может скрываться в спрятанной шахте.

Главное научиться мириться с потерями, и никогда ни при каких условиях не опускать руки. Он совершил большую ошибку, открыв врата в преисподнюю, и исправил ее тоже он. Сейчас этот люк был наглухо замурован. Дима заварил его с четырех сторон, повесил крепкий замок и поставил на место поддон, положив сверху весь тот хлам, что лежал на нем раньше. Более того, он заварил дверь в подвал, чтобы у людей не было соблазна туда спускаться. До тех пор пока завод будет оставаться большой помойкой, ни один человек не спуститься на станцию-призрак. На этом его долг был выполнен.

Не став дожидаться захода солнца, Дима спустился вниз и вышел из подъезда. Пересекая кишащий детворой двор, он поздоровался с приятелями. Те как обычно горбились на спинке лавочки и потягивали пиво. Для них жизнь не менялась на протяжении десятилетий. Под благовидным предлогом отказавшись от похода в баню, он распрощался с пацанами и вышел на улицы Москвы.

Прошло две недели с тех пор как он последний раз видел Костю. В тот роковой вечер его родители вернулись с дачи чуть позже, после того как во двор въехала первая патрульная машина. Дима недолюбливал чету самовлюбленных банкиров, но тогда им откровенно посочувствовал. Каково это – вернуться домой и обнаружить на лужайке труп урода с размозженной головой, в которого стрелял их тихоня-сын, а в прихожей разрубленное тело старшего лейтенанта милиции. В итоге после долгих бесед со следователями и вмешательства отца Кости все обвинения были сняты. Сняты с Кости. Диму до сих пор продолжали вызвать в отделение и доставали вопросами. К счастью, до приезда патрульных они успели порвать фотографии и документы, принесенные Антоном Гончаровым, и спустили их в унитаз. Хотя бы здесь им удалось остаться в тени. Скандал с гибелью обходчиков в метро продолжал набирать обороты, и Диме совсем не хотелось попасть в его эпицентр.