Посмотрев, как зомби рвут на куски тела бойцов, он развернулся и вышел на дорогу.

Он почти пересек ее, когда из кустов неподалеку на асфальт выбрались двое в черных комбинезонах. Заметив даже отсюда, что из оружия у них только топоры, Хачик поднял автомат и сделал пару шагов навстречу. Чтобы попасть наверняка. Он чувствовал страшную пустоту от потери друзей и чувство вины за их смерть, невзирая на то, что они сами приняли решение о борьбе. И сейчас его переполняла жажда мести.

Далеко в стороне взвыли полицейские сирены.

Каркаты тоже увидели его. Они в два шага разошлись, создав две подвижные мишени, и каждый выставил вперед левую руку, отведя правой топор чуть назад. Хачику пришла мысль, что сейчас они просто метнут в него топоры, чтобы не ввязываться в ближний бой, он вскинул оружие и торопливо нажал на спусковой крючок.

Выстрела не последовало.

Как банально, подумал Хачик, перехватывая автомат, чтобы отбиваться вручную. Оба карката двинулись к нему, но сделали это с таким явным усилием, что армянину даже стало их жалко. Все-таки они вышли живыми из бойни, которую устроил он, устроил своими собственными руками. Сколько людей еще погибло сегодня? Он вдруг ощутил страшную усталость. Неприязнь к самому себе. Стоила ли его жизнь жизни десятка людей? Он опустил автомат и сказал по-русски:

– Сегодня пагыбли маи друзья. И ваши друзья. Можит, хватыт смэртей?

Но эти двое не остановились.

Они пробились. Был момент, когда Николай понял, что все. Это его последний бой. Он не оборачивался, расчищая себе и друзьям путь на свободу, уже почти не чувствуя ног и рук, не ощущая наносимых ударов. Он не был ранен, не был укушен. Вертелся, как волчок, не давая к себе приблизиться, и рубя, рубя, рубя… Он не смог помочь Вовке, потому что на него насели сразу несколько трупов, и повернуться к ним спиной означало не просто самоубийство, потерю возможности вырваться им всем. Та брешь в толпе окруживших их мертвецов, которую он заметил вначале и в которую они вломились, быстро затянулась новыми врагами. Они были совсем свежими, практически не тронутыми тленом. И быстрыми, чертовски быстрыми.

Он не успел спасти Ромку, потому что ему в штанины вцепились сразу несколько рук. Николай очертил убийственный круг клинками, отсекая эти руки, но отвлекся, и когда он смог повернуться в его сторону, Ромки уже не было. Прийти на помощь тоже не получилось: командир впереди закричал, когда перед ним оказалось трое врагов, а на спину ему прыгнула мертвая собака. Отбросив от себя своих противников, Николай рванулся вперед и успел смести со спины Валерия дохлую псину, ударом разрубив ее труп на две неравные части.