Кэл кинулся к двери и открыл ее.

Вдруг Оскар обхватил его своими сильными руками и начал оттаскивать назад. Кэл сильно толкнул его локтем в ребра и вновь сумел высвободиться. Но Оскар довольно быстро пришел в себя, бросился к двери и закрыл ее на ключ, прежде чем Кэл успел убежать.

— Я не позволю вам уйти, Кэл. Майомбе — это дорога к несчастью. Священники Майомбе хотят остановить нас. Они хотят, чтобы наши боги рассердились и разрушили все хорошее. Но нельзя допустить этого. — Оскар снова подошел к Кэлу.

Доведенный до отчаяния, Кэл поднял руку, сжав кулак, и изо всех сил размахнулся. Он никогда раньше не бил человека, никогда даже и не пробовал. Он только мог приблизительно повторить то, что видел в кино или по телевидению.

Но в жизни это оказалось не так просто. Он промахнулся на несколько дюймов, так как Оскар успел увернуться от удара. Кэл потерял равновесие, увлеченный собственной инерцией, и пошатнулся, тогда Оскар рукой оттолкнул его. Неуклюже спотыкаясь и цепляясь одной йогой за другую — или пяткой зацепившись за ковер, он точно не знал, — Кэл свалился на пол. Головой он ударился об острый угол кофейного столика, и боль пронзи-а его, и волна мучительной боли прошла через весь его мозг, достигла лба, и он почувствовал, что она как нечто осязаемое вышла из его глаз. На мгновение боль ослепила его. Затем зрение возвратилось, но несколько затуманенное. Он различил фигуру Оскара, который подошел и наклонился к нему.

— Извините меня, Кэл, — послышался голос, исходящий от расплывающейся в глазах Кэла фигуры, всегда заботливый и искренний голос. — Но когда вы попытались ударить меня, я… я должен был вас остановить.

Цели были прежними. С обеих сторон. Оскар по-прежнему хотел остановить его. По-прежнему хотел отдать богам Криса.

Волна тошноты и головокружения накатила на Кэла. Темное неясное очертание Оскара поплыло вниз, опустившись на него.

Кэл отполз назад, скользя по ковру, и протянул руку к краю кофейного столика.

— Я не сделаю вам ничего плохого, Кэл. Я только хочу, чтобы вы на некоторое время остались здесь, пока не почувствуете себя лучше.

Кэл рукой коснулся какого-то предмета на кофейном столике.

Он пальцами ощупал его и определил, что это было. Это была пепельница.

Гладкие края. Острые углы. Он и раньше заметил здесь хрустальную пепельницу, подумал Кэл. Нащупав ее рукой, Кэл крепко обхватил ее пальцами. Поднял. Массивная. Тяжелая.

Оскар теперь был прямо перед ним, очень близко.

— Вы скоро поймете, Кэл. Вы поймете, что это нужно было сделать.

Напрягая каждый мускул, движимый желанием спасти своего сына, плоть от плоти своей, Кэл поднял холодную и тяжелую пепельницу и обрушил ее на голову Оскара.