Мальчик открыл глаза.

— Папа, я иду к маме. Возьми меня. Ты и Шанго.

Кэл искупал его.

Боги боролись. Пламя Мбуа и Шанго. Кэл следил, как их духи боролись в воздухе перед ним, затем внутри его головы, затем внутри него.

Он боролся сам с собой.

Высоко над его головой, под потолком. Он покинул свое тело, оставив пламя и облако бушевать внутри него. Полем их сражения был он сам.

Он наблюдал за тем, как он сам понес Криса в заднюю часть квартиры. Над серединой прохода из деревьев и

растений, картотечные шкафчики отодвинуты в сторону. В глубине прохода алтарь. Над ним маски, подвешенные на цепях. Они были в упаковке от ваз. Но вазы исчезли. Теперь на их месте был стол, ломившийся от блюд с пищей. В центре стола стоял большой деревянный горшок.

Кэл направился к алтарю, находящемуся в конце прохода. Очень далеко. Рядом с собой он увидел женщину в коричневом платье, миссис Эскобар. Мужчина с серебряными волосами, дантист. И приятель манекенщицы. Их было около дюжины, и они толпились по углам комнаты.

Кэл, пошатываясь, дошел до конца прохода. Он посмотрел вниз. Теперь глаза Криса были закрыты. Кэл посмотрел вверх. На верхней части алтаря он увидел несколько черных и желтых четок, а среди них бутылки, банки и горшки.

Он мог видеть себя сверху.

Крик сорвался с его губ:

— Нет, я не дам его, нет!

Это был его голос, теперь он входил в пространство между облаком и огнем, он выглядел как… как белый обелиск, окутанный огнем и дымом.

Облако окутало обелиск.

Кэл боролся. Обелиск пробился сквозь облако.