Чейз стремительно поворачивается, и в это мгновение нападающий бросается ему на грудь. Образы стремительно мелькают перед Уильямсом, словно колода карт: черная шерсть, щелкающие окровавленные зубы, изогнувшийся потолок, нестерпимо сияющие лампочки. Когтистые лапы, огромная опухоль на шее. Неожиданно посреди всего этого всплывает воспоминание: мокрый кафельный пол, уборщик со шваброй в руках отходит к стене и пропускает их вперед. Чейз падает, падение кажется бесконечно долгим. Каким-то образом он успевает на лету выкрикнуть: «Я один из вас!» А потом голова ударяется о пол, и сознание меркнет.

Ликан сидит на нем верхом. Из глаз зверя на Чейза испуганно смотрит собственное отражение. Нападающий сжимает пальцами его горло. Уильямс будто дышит через соломинку. Перед глазами мутится. Но тут дверь в уборную распахивается, и входит Стрип.

Офицер реагирует мгновенно: не снимая пальцев с ширинки, он подбегает к ликану и пинает его ногой по ребрам. Раздается такой звук, словно сломалась деревяшка. Уборщик с визгом выпускает Чейза, и тот судорожно втягивает воздух. Шея его будто только что побывала под гильотиной.

Лейтенант снова заносит ногу и ударяет ликана в висок. Тот, не издав на этот раз ни звука, скатывается с Уильямса, мгновение лежит неподвижно, а потом отползает в угол, сворачивается там в клубок и скулит.

Стрип ощупывает Чейза, так аккуратно, будто его прикосновение способно исцелить.

— Он вас не ранил?

Чейз безуспешно пытается ответить, сглатывает.

— Нет, — наконец вырывается из его рта какое-то кваканье. — Все нормально.

Лейтенант молчит и хмурится, глядя на руку губернатора. Она в крови. И горит, словно от укуса пчелы. Чейз подносит ладонь к глазам. Чуть ниже большого пальца четко виден отпечаток зубов, будто кто-то надкусил лакомство, а потом выплюнул.

Спорить тут бесполезно. Его укусил ликан. Требуется неотложная медицинская помощь, а потом придется сделать анализ крови. Когда выяснится, что он положительный, все изменится. Все разом закончится. Чейз долго-долго смотрит на рану, а потом медленно встает. Горло его словно сдавило стальным обручем. В голове что-то назойливо гудит, там случилось короткое замыкание.

— Пистолет, — требует Уильямс, вытянув руку.

— Что?

— Пистолет!

Лейтенант вынимает оружие из кобуры и протягивает Чейзу рукояткой вперед. Тот смотрит, как медленно исчезает на черном стволе отпечаток пальца.

С какой легкостью можно было бы сейчас засунуть дуло себе в рот, вздохнуть, спустить курок и положить всему этому конец. И не придется больше скрывать свою болезнь, терпеть этот туман в голове, тревожиться из-за того, что он становится все более могущественным и в то же время все меньше управляет ситуацией, все меньше желает хоть чего-нибудь. Нужно застрелиться. Просто-напросто застрелиться и покончить с этим.