Пиликнув сигнализацией, я взлетела по ступеням вверх, забралась в лифт, вызвавший во мне смесь отвращения с ностальгией, и поднялась на одиннадцатый этаж. Все та же старая дверь — сколько бы денег я ни посылала матери, она никак не соберется сделать ремонт — привычный звук от поворачиваемого в замке ключа… Я невольно улыбнулась.

— Мам?

Я прошла сквозь крохотную прихожую и заглянула в ее комнату…

А потом я кричала. Долго-долго, срываясь на хрип, кашель и рвоту.

2

2

— Можно?

Айджес приоткрыла дверь кабинета Шефереля и нерешительно замерла на пороге.

Он сидел за столом, упершись лбом в сложенные руки, и даже не поднял на нее взгляда.

— Айджес, не сейчас…

— Нет-нет, — суккуб поспешно проскользнула внутрь кабинета и прикрыла за собой дверь, прислонившись к ней спиной. — Я по-дружески.

Медленно, как будто с усилием, он поднял на нее глаза — усталые, старые, бессмысленные. Она видела его таким только один раз: когда в Нижнем Городе пропала та, другая…

Айджес медленно оттолкнулась от двери и нерешительно сделала несколько шагов вперед. Шеферель бездумно следил за ее движениями. Закусив губу, как волнующийся подросток, Айджес осторожно обошла стол, наклонилась и, обняв его за плечи, прижалась щекой к его щеке.

— Я по-дружески, — повторила она шепотом.

Он на мгновение сжал ее руку, как бы прерывая объяснения. Пальцы нащупали ее кольцо.

— Какой огромный бриллиант, — он устало ухмыльнулся, — зачем он тебе такой подарил?

Айджес покосилась на кольцо:

— Не знаю… Может быть, думает, чем больше камень, тем вернее ему я буду?

Шеферель коротко хмыкнул, подняв на нее красноречивый взгляд. Суккуб осторожно, будто боясь спугнуть шаткое взаимопонимание, улыбнулась.

Они замолчали. Она почувствовала, что он сейчас под каким-нибудь предлогом попросит ее уйти, и спросила первое, что пришло на ум: