Китти задумчиво покусала губу.

— Если тебе это поможет, то почему бы не попробовать… — наконец сказала она. — Только смотрит, не сорвись. Я имею в виду, не превратись при нем. Следы будет заметать сложнее, чем просто убить, поверь мне. Особенно если Шеф узнает, кем тебе приходится этот… смертный.

Я обещала быть осторожной, и мы закончили дежурство уже не возвращаясь к этой теме.

Когда уже пора было уходить, я вспомнила слова Китти о том, что никогда не знаешь, что готовит тебе завтрашний день, и, может быть, я тут в последний раз. Кто знает, куда попадают нелюди после смерти? Если верить церкви, то уж точно не в рай.

Пока еще не пришла моя очередь возвращаться Наверх, я украдкой оглянулась, мысленно прощаясь с Нижним Городом. Кто-то проводил здесь века, мне же досталось всего несколько лет. Что ж, я могла и вовсе никогда не узнать этого места.

Но пока что, на всякий случай, если вдруг завтра меня убьют, — прощай, Нижний Город.

Шеферель положил трубку и с силой ударил по столу. По дереву пошла кривая трещина, угрожая развалить монструозный предмет мебели пополам.

— Черт! Черт! Черт!!

Доминик опережал. Причем каким-то неведомым образом делал такие вещи в его городе, какие не мог осуществить он сам. Завернуть все дороги на выезд так, что их не могут найти сотрудники Института?! Да как это вообще возможно?! Обычные люди покидали город без всяких проблем, в этом не было сомнений — иначе возникла бы паника и множество сообщений на ТВ. Но никто из нелюдей не мог уехать.

Через двадцать минут его телефон разогрелся от звонков: те нелюди, которые не состояли на службе, но жили в пригороде или просто не имели отношения к НИИДу, звонили узнать, почему они уже по пятому разу проезжают одно и то же место.

Они были в осаде. Чего ждать дальше? Исчезновения продуктов? Вряд ли это осуществимо, ведь люди смогут их покупать, а значит — достанут и нелюди. Но что начнется? Массовые грабежи, не обойдется и без увечий, вампиры быстрее всех потеряют контроль и выйдут на улицы в поисках еды…

Паника. Хаос. Смерть.

Что дальше? Второй по населению город страны сходит с ума. Ввод войск? Почему бы нет? Если появятся достоверные свидетельства существования тех, кого существовать не должно, — всему конец. Они не смогут противостоять военным силам, которые сюда введут. Какое-то время — определенно, но рано или поздно сдадутся.

Неужели он…

Нет, даже мысленно произносить слово «победил» было больно. Это был его город, его ребенок, воспитанный и взращенный, на который он смотрел с гордостью, как учитель смотрит на своего ученика, получающего Нобелевскую премию. И он его не отдаст.