Я вздрогнула. Грей Девран возглавлял город, его портрет красовался в каждом классе Академии. Он надзирал над прокторами — словом, был практически все равно что сам Мастер-Всеустроитель.

— Шевелись. — На сей раз хватка оказалась не просто крепкой. Я ощутила боль — завтра, я знала, появятся синяки.

31 Аудиенция у Деврана

31

Аудиенция у Деврана

Меня протащили по коридорам Вранохрана через целую вереницу дверей, от входа под черепичной крышей, за которым молоденькая регистраторша читала при свете шипящей эфирной лампы дамский журнал, до поднимавшихся куда-то ввысь бетонных колодцев лестниц, где тишину нарушало только дыхание сопровождавшего меня проктора, да стук моего собственного сердца в придачу.

В могуществе с Греем Девраном могли сравняться только главы трех других крупных городов — Нью-Амстердама, Сан-Франциско и Чикаго. Все видели в газетах его фотографию с президентом. Ему подчинялись все прокторы Лавкрафта. В городе он не просто олицетворял собой власть — он являлся здесь проводником несгибаемой воли Бюро Ереси, одним из сооснователей которого был его отец, Руперт Девран.

Даже не представляю, что должно было случиться с тех пор, как я сбежала, чтобы меня волокли прямиком к главе города, в каких грехах меня обвинили и какие показания против меня дали соученики по Академии.

Когда я оказалась в самом сердце Вранохрана, все вокруг изменилось. Стены здесь были из листового металла с заклепками в мой кулак размером, вместо дверей — герметично закрывающиеся люки, как в субмарине. Даже стеклянные шары эфирных ламп защищала ячеистая металлическая сетка, на случай, если какому-нибудь коварному злодею придет мысль разбить их и воспользоваться осколками. Свинцовая тяжесть внутри меня только усилилась.

— Пришли, — буркнул наконец проктор. — Стой на месте и не шевелись, пока дверь не откроется.

— Не понимаю, для чего мистер Девран хочет меня видеть, — пролепетала я, напоследок пытаясь изобразить невинность. — Я всего лишь студентка.

— Помолчи, — бросил проктор. — Не желаю слушать твою болтовню, да мне и не положено.

Эта дверь, у которой мы остановились, была настоящей, окованной медью. В полированном дереве отражались мое бледное лицо и красные от недосыпания глаза. Проктор не без колебаний нажал кнопку вызова рядом с фоновоксом.

— Да? — Прозвучавший голос был высоким и тонким, стеклянно-бесстрастным. От него дохнуло холодом, словно я вдруг оказалась внутри ледника.

— Мистер Девран, одна из вашего списка здесь, сэр. Сдалась в наши руки на станции рейсовок несколько часов назад.