— Пока нет.

— Ничего, адвокат устроит. Надеюсь, ты наняла не первого попавшегося?

— Нет, мне порекомендовали его наши общие знакомые.

Прошло три месяца. Накануне суда Антонина Павловна неожиданно сообщила о плохом самочувствии и отказалась приехать в Москву. Разговор с адвокатом, Александром Борисовичем, привел Милу в полное отчаяние. Надежда на условный срок рухнула. По его предположениям стоило рассчитывать лишь на смягчение приговора. Проведя бессонную ночь, совершенно измучившись от мрачных картин будущего, Мила едва дождалась открытия метро. Она не помнила, как добралась до здания суда, как оказалась во внутреннем дворе, мрачном и безлюдном. Туманный холод пробрался под тонкую куртку. Стараясь унять нервную дрожь, Мила прислонилась к одинокому клену и обхватила худенькие плечи руками. Яркий лист, вальсируя, коснулся ее волос, провел жестким холодным краем по лицу. Запах увядающей листвы напомнил о другой, давно забытой осени…

Мила подняла глаза к небу, наблюдая за медленно плывущими серыми облаками. Вот она, десятилетняя девочка, на экскурсии в восхитительно прекрасном храме Василия Блаженного. Вместе с одноклассниками Милочка слушает женщину-экскурсовода и удивляется, отчего та рассказывает им о домострое и умалчивает о самом главном, ради чего они пришли, древнем, загадочном храме? Ей хочется остаться одной, чтобы благоговейно прикоснуться к беленым стенам, представляющимся живыми, дышащими…

Мила задумалась. До сегодняшнего дня удобное, теплохладное отношение к Богу позволяло не возлагать на себя особых обязательств. На редких формальных исповедях она утаивала самое главное, а причастившись, вновь возвращалась к прежней жизни, не имеющей нужды в Спасителе. Сейчас привычный мир рушился…

— Мне не к кому обратиться, кроме Тебя! — Мила сокрушенно опустила голову и отчаянно закивала, в знак подтверждения своих слов: — Совсем! Я знаю, что не имею права ни о чем просить. Но если Ты действительно существуешь, дай мне знать! Она сложила ладони и, изо всех сил сцепив пальцы, сосредоточилась на смысле произносимых слов: — Помоги, Господи! Спаси Андрея! И я обещаю, что никогда больше не стану сомневаться в Твоем существовании! Честное слово!

Впоследствии адвокат объяснял неожиданное решение судьи явным давлением крайне самоуверенного прокурора. Так или иначе, вместо семи лет лишения свободы Андрей получил три года условно. Они возвращались домой на такси. Ее рука лежала в руке мужа. Мила раньше даже не представляла, как мало, оказывается, нужно, чтобы чувствовать себя счастливой.