— Отвечай мне, Мелани.

Молчание.

Дэн наклонился, всмотрелся в лицо девочки. С тех пор как ее нашли на улице, голую, две ночи тому назад, ее глаза оставались затуманенными, смотрящими не в этот мир, но сейчас они стали еще более странными, чем обычно. Уже и глазами-то не были. Вглядываясь в них, Дэн видел два овальных окна, за которыми царила пустота, безбрежная пустота, сравнимая разве что с пустотой далекого космоса на окраине галактики.

Сидя на полу номера мотеля, обнимая дочь, Лаура беззвучно плакала. Губы ее дрожали. Она покачивала девочку, а слезы, выкатываясь из глаз, текли по щекам. И молчание, в котором она плакала, только подчеркивало глубину ее горя.

Потрясенный лицом Лауры, Дэн более всего хотел заключить ее в объятия и покачивать точно так же, как покачивала она дочь. Но решился лишь на то, чтобы положить руку ей на плечо.

Заговорил, когда слезы Лауры начали высыхать:

— По словам Мелани, она ненавидит себя за то, что сделала. Что, по-вашему, она под этим подразумевает? Что она могла сделать?

— Ничего, — ответила Лаура.

— Но она, очевидно, думает, что сделала.

— Это типичный синдром в таких случаях, практически во всех случаях, связанных с насилием по отношению к ребенку.

И хотя Лаура говорила тихо, Дэн уловил в ее голосе напряженность и страх. Она, несомненно, старалась удержать под контролем тревогу, которую вызывало у нее ухудшающееся состояние Мелани.

— Обычно все дело в стыде. Вы такого и представить себе не можете. Чувство стыда у них всесокрушающее, не только в случаях сексуальных домогательств. Очень часто ребенок, который подвергся насилию, не только стыдится того, что его подвергли насилию, он еще и чувствует за это вину, как будто несет ответственность за случившееся. Видите ли, эти дети сбиты с толку, потрясены тем, что с ними произошло. Они не знают, что должны чувствовать, понимают только одно: случившееся с ними — это нехорошо, а потом по какой-то извращенной логике начинают винить себя, а не взрослых, которые подвергали их насилию. Но, с другой стороны, они сжились с мыслью, что взрослые мудрее детей, больше знают, а потому всегда правы. Господи, вы бы удивились, узнав, как часто они не понимают, что являются жертвами, что им нечего стыдиться. Они полностью теряют чувство самоуважения. Они ненавидят себя, считая, что именно они несут ответственность за то, чего не сделали или не смогли предотвратить. А если они ненавидят себя, то уходят в свой внутренний мир… все глубже и глубже… и психотерапевту крайне сложно вернуть их назад.

Вот и Мелани, похоже, полностью ушла в себя. Покачивалась, как кукла, на руках матери.