Соцорганы находятся недалеко от редакции «Энгельсфорсбладет», и Мину наверняка сто раз проходила по этой улице. Но никогда не обращала внимания на табличку. Белая вывеска с черными буквами не имела к ней никакого отношения.

Линнея остановилась перед входом.

— Ты готова? — спрашивает она у Мину.

— Насколько возможно, — отвечает Мину. — Что мне еще нужно знать о Диане?

— Я уж сама не знаю, что про нее нужно знать, — говорит Линнея. — Раньше она была на моей стороне. Она мне верила. Не пойму, что случилось.

— Может, ее заколдовали? — предположила Мину. — Теперь мы выяснили, что в «ПЭ» занимаются магией. И не надо забывать, что Хелена тебя ненавидит.

Линнея смотрит на Мину карими глазами Ванессы.

— Надеюсь, — говорит она. — Надеюсь, что сама Диана относится ко мне иначе.

Мину кивает. Смотрит на дверь.

— Волнуешься? — спрашивает Линнея.

— Нет. Но я же понимаю, что от этого зависит вся твоя жизнь.

Линнея слабо улыбается и нажимает кнопку, стеклянная дверь открывается.

Мину смотрит исподтишка на людей, сидящих и стоящих в коридоре, пытаясь угадать, кто здесь посетители, а кто сотрудники. Потом она одергивает себя: а почему, собственно, клиенты должны чем-то принципиально отличаться от работников соцслужбы?

Девушки долго идут по коридору, выкрашенному в густо-зеленый цвет, из-за которого все сидящие тоже кажутся зеленоватыми, словно страдают морской болезнью. Вот и дверь с белой пластиковой табличкой, на ней написано: «Диана Эхн».

Мину стучит в дверь, выходит женщина. Диана моложе, чем представляла себе Мину, но ее лицо напряжено, как будто она чем-то сильно озабочена.

— Здравствуй, Линнея, — со вздохом говорит она.

Ее тон не предвещает ничего хорошего. Диана смотрит на настоящую Линнею.

— Ванесса пришла, чтобы поддержать меня, — быстро говорит Мину.

— Мне очень жаль, но ей придется подождать тебя в коридоре, — говорит Диана.

— Ну почему?! — восклицает Линнея.