Она застегнула на спине молнию. Села на кровать и открыла ящик тумбочки. Достала Книгу Узоров, погладила пальцами кожаный переплет, тисненые круги на обложке.

Покровители начали общаться с ней через Книгу. Только с ней, больше ни с кем.

Они рассказали, что магические убийства, совершенные Оливией, приблизили апокалипсис. Если бы ей удалось совершить в спортзале массовое жертвоприношение, мир уже бы погиб.

Избранницы купили себе передышку. Вопрос только, сколько она продлится.

И что дальше планируют делать демоны.

Мину открывает Книгу и, выпустив на свободу черный дым, листает страницы.

Она снова задает вопрос. Который мучает ее днем и не дает спать ночью.

Если бы я не пошла к Адриане, я бы успела спасти Иду?

Знаки на страницах дрожат, но покровители не отвечают.

Мину закрывает Книгу.

Возможно, ответа на этот вопрос нет.

Мину идет в кухню. Мама с папой сидят у кухонного стола. Пьют кофе и читают газеты. Все как всегда. Кроме одного: через несколько дней мама вернется в свой Стокгольм.

Мама поднимается и обнимает Мину.

— Может, нам все-таки пойти с тобой? — спрашивает она.

Мину отрицательно мотает головой. На этих похоронах она точно не будет одна. Придут все Избранницы, и Густав тоже.

— Но было бы здорово, если бы ты была дома, когда я вернусь, — говорит Мину, и мама гладит ее по волосам.

Она приехала сразу, как только услышала про пожар в редакции газеты. С тех пор она и отец общаются на редкость мило, можно даже подумать, что они любят друг друга. Между ними чувствуется притяжение, о котором говорил Густав.

Хорошо, что папа немного успокоился. «Энгельсфорсбладет» временно снимает комнату в редакции «Фагерста-Постен». Папины статьи о том, как «ПЭ» прибрал к рукам город, имели большой резонанс по всей стране. Но с тех пор эта история обросла сплетнями. Рассказ о возникновении «Позитивного Энгельсфорса» и его падении стал для средств массовой информации дойной коровой. Чего только они не писали: и про коррупцию, и про зомбирование, и про заблудших юнцов, и про нападение на местную газету, и про загадочный конец лидеров движения «ПЭ». Даже прошлогодние самоубийства сюда припутали. Случай в спортзале называли и попыткой массового самоубийства, и массовым жертвоприношением. Обсуждали, почему все находившиеся в то время в спортзале ничего не помнят.

Папа вздыхал, читая очередные «сенсации», но было видно: он рад, что оказался прав.