К нашей великой радости, там не просто обнаружился выход – вся торцевая стена откололась и рухнула наземь, пол был во многих местах сломан, крыша частично обрушена. Кое-как мы через пролом в стене вылезли наружу. Я огляделась – вокруг не было больше ничего аномального, наше время оставалось нашим временем. Занималась заря, предвещая рассвет, на кусте рябины краснели ягоды, где-то в поселке горланили петухи, а зловещая торцевая стена лежала на земле. От удара она потеряла почти всю штукатурку, зато дверь была замурована на совесть – ни один камешек не выпал при падении.

– Говорят, когда ведьма умирает, всегда такое бывает – ветер, свист, вой, воронье! – припомнила я.

Ника не отреагировала.

– Но чтобы стены от этого ломались – такого не слышала, – продолжала я. – Наверное, это клад из земли поднимался. Хранителей ведь у него нет больше, и теперь его можно спокойно взять. Наверное, под той же упавшей стеной и лежит…

– Да пошли они к чертям, все клады на свете! – заорала вдруг Ника. – Ни один из них не стоит всех этих жизней, жизни Ванечки, ни один! И все, вместе взятые, не стоят! Тьфу на них, тьфу!

Это было похоже на истерику. Железному спокойствию Ники Черной, как выяснилось, тоже имелся свой предел.

– Ну, пошли, что ли, – я повела ее за руку, и она пошла, шатаясь. – Через забор перелезть сможешь?

– Что я тебе, калека?!

К забору мы крались осторожно. Я подумала, что те, кто нас похитил, могут дожидаться неподалеку, когда же заветный клад придет к ним в руки. Конечно, не внутри двора – ведь это опасно, – а где-нибудь поблизости.

Как выяснилось, эти догадки были верными. Едва я – первой – махнула через забор, как увидела полицейский автозак и три машины с мигалками, к капоту одной из них уже были приставлены четверо – или пятеро, не считала – типов в наручниках. Среди людей в форме стояла Никина мама, а чуть поодаль – мои родители. Надо ли говорить, как они закричали, увидев меня, а за мной и Нику!

– О, нашлась пропажа! – улыбнулся усатый майор, поворачиваясь к нам.

– Я же говорила – их прячут там! – Никина мама гневно ткнула пальцем в сторону бывшего садика. – Как вы выбрались?

– Там дом… поломался, – ответствовала Ника, глядя на всех осоловелыми глазами.

– Стена упала, – уточнила я.

– Как я хочу спать… – простонала Ника. Стоявший рядом с ее мамой молодой человек в штатском открыл заднюю дверцу одной из машин. Нику усадили туда, и она тут же без сил откинулась на сиденье.

– Как это стена могла упасть? – подозрительно прищурился майор, глядя на меня.

– Да говорил же я вам – она каратистка! – завопил один из арестованных, стоявших у машины. Приглядевшись, я узнала в нем дядьку с подбитым глазом. – Головой небось выбила!