– Что, глюки начались? – обрадовался Санек. – Правильно. У шамана они должны быть. Хорошо, что мы тебя выбрали! – воскликнул он, подзабыв, что Миша стал шаманом сам по себе, что его не выбирали. Что шамана нельзя выбрать. Он находится сам. – Ты теперь поколдуй, чтобы у девчонок икота началась. Или колени в другую сторону выгнулись. – Санек поскакал обратно к маяку. – А лучше – пускай у всех волосы повыпадают.

– Я передумала, – зашипела Катя. – Не надо никого оставлять. Ничего с вашим капищем не случится. Хватит разбегаться! Я за вас отвечаю. Что я скажу родителям, если с вами что-то случится?

– Хек! Скажешь, что мы отправились в Туонелу, на берег реки Маналы, – веселился Володя.

– Что охранять, когда здесь не ходит никто!

– А тебе не кажется странным, что здесь пусто? – повторил свой вопрос Миша.

– Мне все здесь кажется странным, а особенно ты. Предлагаю всем идти в лагерь!

Но Миша с Володей остались.

– Только попробуйте мне выключить телефоны, – погрозила Катя напоследок.

Все ушли. А она еще немного потопталась. Проследила, как стороной проходят девочки – они сделали новую тропу, только чтобы не идти мимо маяка.

– Чтоб вас здесь и правда бесы потаскали, – прошептала Катя. – Может, тогда вы успокоитесь.

Проверила телефон. Показывал он три часа прошедшей ночи. Это еще больше разозлило. Что за чертовщина! Стоило отойти в сторону от цивилизации – и сразу начинаются несуразности.

Она уходила, покачивая головой в ответ на свои мысли, косицы вздрагивали. В затылок ей смотрели черные глаза озера.

Сумерки подобрались к костру, от влажности дрова начали стрелять. Миша продолжал сидеть, постукивая посохом. Володя походил мимо него, посмотрел направо, налево. Не выдержал:

– А что, тут и правда что-то есть?

– Не знаю.

Миша коснулся посохом лапника, послушал, как шуршат, опадая, иголочки.

Первую половину ночи согласился дежурить Володя. Он долго ходил, примериваясь, где бы сесть, подтаскивал к костру валежник и вдруг уснул, привалившись спиной к облезлым доскам маяка. Богатырский храп поплыл над влажными камнями. Володя не пошевелился, когда через капище прошел Игорь. Он поворошил гаснущие угли, прислушался к тяжелому дыханию спящих и пошел дальше. Вслед за ним бежала Шкода.

Мише вновь снилось, что его зовут. Протяжная песня была грустна. Ее пела красивая женщина, сидящая на берегу черной реки. Женщина посмотрела на него стальными глазами. Подняла окровавленную руку. Поманила к себе:

– Приходи. Ты – мой.

– Братцы! – позвал Миша. На зов должен был откликнуться Володя. Не откликнулся.