– Она там была, – сказал Чань. – Я уверен, что она видела, как я входил.

– Улица Констанца, – выдохнул запыхавшийся Каншер. – Я так предполагаю.

Улицу Констанца блокировал еще один пикет всадников. Человечек в пальто смешался с толпой, выжидая момент, чтобы перейти на другую сторону. Чань не представлял, куда тот направляется, но последовал за ним: Каншер, как испуганная мышка, всегда находил норку, какими бы ни были обстоятельства.

– Солдаты ее затормозят так же, как и нас, – пробормотал Каншер еле слышно. – Итак, что сделает эта леди? Чем дальше от Аксвит-хауса она окажется, тем лучше, так что… Ага… она выйдет через черный ход…

– И направится к опере! – прорычал Чань. – Там в трех кварталах стоянка наемных экипажей!

Они быстро пересекли широкую улицу и юркнули в первый же узкий переулок. Длинные ноги позволили Чаню опередить Каншера на первом же повороте. В конце переулка показался каменный фасад оперы. Человек в пальто свернул в боковую улицу, но кардинал устремился прямо к выстроившимся в ряд черным экипажам. Самый дальний из них, запряженный парой серых в яблоках лошадей, только что тронулся.

Он побежал за ним, крича пешеходам, чтобы ему уступили дорогу. Пара серых лошадей объезжала круглую площадь перед оперой – это была единственная возможность догнать экипаж до того, как он пропадет в городе. Чань понесся по дуге, уворачиваясь от лошадей и проклятий кучеров, пока не добрался до стоявшего на выезде с площади помпезного фонтана, изображавшего колониальные интересы империи и прославлявшего чудеса Азии, Африки и Америки. Их представляли три богини, возвышавшиеся над всем, что олицетворяло туземное изобилие: божками, зверями, туземцами. Все эти существа покорно извергали изо рта струйки воды. Чань заметил экипаж, который отделяли от него два туземца, едущие верхом на тигре, и бросился к нему.

Внезапно экипаж остановился, кучер встал и хлестнул кнутом кого-то с другой, дальней от Чаня стороны кареты. Стремясь не упустить свой шанс, кардинал преодолел в два прыжка оставшееся расстояние и, запрыгнув на подножку и ударившись плечом в дверцу, заглянул в незастекленное окно. От удара сидевшая в карете графиня покачнулась и выругалась. Она попыталась ударить Чаня по пальцам шипом кастета, но он просунул трость и сильным толчком отбросил ее к противоположной дверце, после чего мгновенно оказался внутри экипажа и вышиб кастет из рук графини. Прежде чем она сумела его подобрать, Чань вытащил клинок из своей трости и нацелил на женщину.

Экипаж остановился. Через дальнее окно кардинал заметил маленькую фигурку в коричневом, увернувшуюся от кнута кучера. Каншер снова все точно предвидел. В руках у него были булыжники, которые он был готов метнуть. Испуганный кучер повернулся к графине: не угрожает ли ей опасность? Стоит ли звать солдат?