Он с видимым чувством облегчения поменялся со мной местами, завел двигатель, включил фары. Потом посмотрел на меня:

— Так ты теперь скажешь, куда мы едем?

— В церковь, — сказала я, откидываясь на спинку сиденья, и позволяя всему телу расслабиться. — Я еду в церковь, чтобы найти свидетельство о рождении Кэмерона.

* * *

Открыв глаза, я обнаружила, что вновь еду в машине с Экейном. Я держу карту, и ворчу:

— Может, позволишь мне сесть за руль?

— Нет.

Я зло посмотрела на него. Почему этот парень такой?

— Почему? — вслух спросила я.

— Почему? Потому, что у тебя нет прав.

— У меня есть права. — Он начинал меня всерьез раздражать. То, что он старше меня на несколько лет, не дает ему права так вести себя со мной.

— Это не права, а сущий пустяк. — Не уступал Экейн. Мне хотелось свернуть карту, которую я держала в руке, и треснуть по его макушке со стильной прической, чтобы он ощутил хотя бы неудобство.

— Можешь даже не думать об этом, — предостерег Экейн, недовольно посмотрев на меня. Я в ответ покачала головой:

— Какой же ты странный.

— Я знаю.

— И? Тебя это вовсе не заботит?

— А почему это должно меня заботить? — спросил Экейн, с равнодушным видом, и я не знала, действительно ли ему безразлично мнение окружающих, или он прикидывается. Поразмыслив, я выбрала первый вариант:

— Да, ты прав. Тебе незачем переживать о таких пустяках.

* * *

Не понимая, что происходит, не понимая, где я, я открыла глаза, и уставилась потолок. Белый потолок. Белоснежный.