Джо по-прежнему была рядом — полупрозрачный силуэт, сквозь который я видел озеро и очередной вал черных туч, надвигающихся со стороны гор. Что-то мелькало за ее спиной, возможно, птичка, на минуту покинувшая уютное и безопасное гнездо, чтобы посмотреть, сильно ли изменился мир, но меня она нисколько не интересовала. Я хотел видеть только Джо. Джо, которая пришла Бог знает из какого далека и пережила немыслимые страдания ради того, чтобы помочь мне. Я видел, что она вымоталась донельзя, измучена до предела, от нее осталось совсем ничего. Но Тварь из потустороннего мира исчезла без остатка. Джо, стоявшая в круге из скукожившихся березовых листьев, повернулась ко мне и улыбнулась.

— Джо! Мы прорвались!

Ее губы шевельнулись. Я слышал какие-то звуки, но слов разобрать не мог. Она стояла рядом, но голос ее долетал до меня словно с противоположного берега озера. Однако я понимал ее. Считывал слова с ее губ, если вас больше устроит рациональное объяснение, а скорее, слышал ее мысли, это уже из области романтики. Дело в том, что счастливые семейные пары понимают мысли друг друга. И частенько могут обойтись без слов.

— Теперь все будет хорошо, правда?

Я посмотрел на разрыв в парусине. От скелетов остались только редкие обломки костей. Я вдохнул и закашлялся, несмотря на стеномаску. Не от трупного запаха — от паров щелока. А когда вновь повернулся к Джо, она практически исчезла.

— Джо! Подожди!

— Не могу помочь. Не могу остаться.

Слова долетали из другой солнечной системы, едва читались на почти прозрачных губах. От нее остались одни глаза, плавающие на фоне черных облаков, глаза цвета озера за ее спиной.

— Поторопись…

И она ушла. Скользя по мокрой земле, я заковылял к тому месту, где она стояла, загребая ногами опавшие березовые листья, ухватился за пустоту. Наверное, я выглядел полным идиотом, промокший до костей, в стеномаске, закрывающей нижнюю половину лица, пытающийся обнять влажный серый воздух.

Я уловил слабый аромат ее духов, а потом остались только запахи мокрой земли да паров щелока. Зато уже не пахло и разложившимися трупами. Теперь они казались не более реальными, чем…

Чем что? Чем что? Или все это было, или ничего этого не было. Если ничего не было, то у меня совсем съехала крыша и мне прямая дорога в «Блу Уинг» на Джунипер-Хилл. Я посмотрел на серый валун, на мешок с костями, который я вырвал из земли, как сгнивший зуб. Над ним лениво курились редкие струйки дыма. Да уж, в реальности мешка, костей, дыма сомневаться не приходилось. Как и в реальности Зеленой Дамы, которая теперь превратилась в Черную Даму. Она засохла, стала такой же сухой, как и та сосновая ветвь, которую я принимал за руку.