– Наташка, – заговорила Сова, – это я, Наташка! – Сова положила руку на грудь Натальи: – Древний.

– Да-да, – подтвердила Даша, – какой-то древний яд, я не справилась, – уже тише.

– Тебе это незнакомо, девочка, – усмехнулась Сова, – Наташка, я знаю, ты меня слышишь. У тебя уже двое парней растет, я там где-то рядом… Мария где-то рядом, ты отыщи ее и помоги. Будем считать, что злой автор нашей с тобой истории перегнул палку, а я ее исправляю. Сова выхватила кинжал, усыпанный россыпью диамантов и изумрудов.

– Валентина, стой! – закричал испуганный Рожден.

– Будешь должен, – коротко улыбнулась Сова, – и не поминай имя мое всуе, понял?

Рожден послушно кивнул, соглашаясь. Тем временем Сова полоснула по запястью Натальи и сказала:

– Veteres exi creatura! Уходи, древняя тварь.

Из порезанной руки полилась черная густая кровь, тягучая и пузырящаяся. Лужа на полу образовала бесформенное пятно, а затем очертания пятна стали меняться, преобразовываясь в нечто кошмарное и отвратительное. Очень ловко Сова всадила в него сверкающий кинжал, почти не глядя. И, подождав, пока кровь стала алой и чистой, накрыла рану ладонью.

– Шрам будет, – прошептал Рожден.

– Шрам остался у Ники, когда ты правил на ней линию жизни Егора, не умеешь – не берись! – огрызнулась Сова удивленному Рождену. – Но все равно спасибо, «ангел».

– За что? – не понял Рожден.

– За Заря… за Нику и Егора. Береги их.

– Конечно, а как еще. – не понял Рожден.

– Да вот никак! – усмехнулась одними глазами Сова. – Судьба у вас такая.

Тем временем Наташа вдруг сделала вдох и приоткрыла глаза. Некоторое время она рассматривала невысокий потолок медицинской палатки.

– Это Эльбрус? – тихо спросила она. Рожден было сделал рывок к жене, но Сова жестом остановила его. Дарья стояла рядом, замерев от увиденного. Чем живут ее взрослые дети, отдалившиеся от нее?

– Да, Наташка, это Первый Камень, – ответила ей Сова, и Наталья перевела взгляд на нее.

– Марья! – воскликнула она слабым голосом.

– Тсс! – успокоила ее Сова. – Я тебя люблю. – Но сейчас я не она, ты найди меня, Наташ, там мои дети, пригляди за Марьей…

– Маша… – Наталья взяла Сову за руку в белой перчатке, но та встала и сделала шаг назад, отступая. В зеленых с искрами глазах Совы вспыхивали искры и стояли слезы. Она быстро вышла из палатки, подставив руки снегу и ласковому холодному ветру, слизавшему капельки крови подруги с белоснежных перчаток Валентины. Даша, незаметно вышедшая следом, осторожно стояла в стороне и ждала, пока Сова сама заметит ее.