– Жас?..

– Всё в порядке. Была – не знаю, как сказать, – вспышка, что ли? Не так, как вчера, мелькнуло и ушло.

Он погладил ее по голове.

– Как ты себя чувствуешь? Мне становится плохо от мысли, что с тобою опять что-то случилось.

Его тревога успокаивала. Жас нелегко заводила друзей. Не потому, что не хотела, – просто это давалось ей с огромным трудом.

Приступы галлюцинаций в детстве, самоубийство матери, годы, которые она потратила на посещение докторов и попытки найти корни проблемы, двенадцать месяцев, проведенные в Бликсер Рат, встреча с Гриффином и расставание – об этом не поговоришь с соседом на званом вечере. По мере того, как она сходилась с людьми ближе, страх позволить излишнюю откровенность и потерять их мешал продолжению отношений.

Ей трудно общаться с большинством людей, как и людям с ней. Но Тео – другой. Он тоже побывал в Бликсер. Часть их истории была общей, одной на двоих. Они оба страдали от тяжелой психологической травмы – и оба сумели ее пережить. Ей не нужно беспокоиться, что он не поймет, какие демоны ее грызут. У него есть свои, точно такие же. Если временами кажется, что она сошла с ума, можно не стесняясь ему признаться. Потому как он думает о себе точно так же. Они видели друг друга в моменты наибольшей слабости и уязвимости.

Жас сказала:

– Там, в клинике, мы были такими юными.

Тео кивнул.

– И подавленными. Трудное время. Знаешь, ты была первым человеком, который понял меня. Это было чудо.

– И для меня тоже.

– Ты была первым человеком, рядом с которым я чувствовал себя собой. Мы были похожи, и ты принимала меня таким, какой я есть. Это было очень серьезное открытие.

Это важно, подумала Жас. Это ключ к тому, что с ней происходило.

– В чем открытие?

– Что я могу себе нравиться. По крайней мере, мне нравился парень, которым я становился рядом с тобою.

– А что именно в себе тебе нравилось?

Жас почему-то была уверена, что это наиглавнейший вопрос: ключ к загадке, о самом существовании которой она раньше не догадывалась.

– Другие спрашивали меня, почему я себя не люблю. Их не интересовало, что в себе мне нравится. Но ты не похожа на других. И никогда не была похожа. И я страшно рад, что это в тебе осталось.

– Ты не ответил.