Ровными рядами по потолку прошли глаза. С первого этажа раздался писклявый голос куклы. Под тяжелыми шагами заскрипела лестница. В коридоре показалось печальное привидение. Бесформенным кульком оно пошло вперед.

Наковальников снова начал атаковать дверь. Его настораживало, что из комнаты никто не откликается. Он совершенно не собирался принимать участие в этой сумасшедшей войне. Пускай страхи сами с собой выясняют отношения, если им так уж необходимо решить, кто главный. По его мнению, горели бы они все вместе синим пламенем и никогда бы с ним не встречались.

Он на всякий случай простукал стену. Она отозвалась глухим эхом. Что это значит, Наковальников не знал, поэтому снова дернул за ручку. Пролетевшая мимо рука с факелом на секунду осветила пятачок, на котором топтался Вовка. Он успел рассмотреть все тот же контур двери и петли. А еще он почувствовал, как на что-то наступил.

Этим чем-то оказалась отвертка.

– Как удачно! – пробормотал Вовка, нащупывая головки винтиков, держащих петли. Если он правильно помнит, именно так Спиря вскрывал дверь на чердак.

Вовка успел открутить два винтика, когда до него добралось привидение.

– Ух, – вздохнуло оно, останавливаясь.

– Потом, потом! – отмахнулся Наковальников.

– Ух, – настойчиво повторило привидение.

– Чего еще? – рявкнул Вовка, переходя к третьему винтику.

– Ты почему не спишь? – раздался знакомый голос.

Отвертка выпала из Вовкиных рук. Он почувствовал, как по спине пробежали противные мурашки.

Это был голос его давно умершей бабушки.

– Только плохие мальчики не спят так поздно, – обиженно произнесла она. – Вот придет Игоша и утащит с собой!

– Бабушка! – взмолился Вовка. – Я уже сплю!

– Ну, спи, спи, – миролюбиво согласилась бабушка. – Давай я тебя укутаю, чтобы крокодилы не могли до тебя добраться.

Бабушка протянула руку – Вовка испуганно прижался к стене. Но эта рука прошла сквозь него, как сквозь воздух, и исчезла в стене. Туда же втянуло и всю бабушку.

– Сплю я, – пробормотал Вовка, сглатывая застрявший в горле комок. Он попробовал точно так же пройти сквозь стену, но у него это не получилось. Дерево отказывалось пропускать человека. Тогда он снова взялся за отвертку. Но, как только коснулся винтика, сзади недовольно зацыкали зубом.

– Ай-ай-ай! Как нехорошо!

Рядом снова стояла бабушка, кутаясь в безразмерный пуховый платок, при каждом движении вверх взлетала пыль.