— Найди пилигрима, — сказал он, — и все исчезнет.

— Да, да, да, — отозвалась Кэрис, — все, что ты хочешь.

Он стоял и смотрел, как она выполняет его приказ, погружая себя в то же состояние, в каком она отыскала Тоя. Однако для пилигрима ей потребовалось гораздо больше времени. Европеец уже начал опасаться, что она оборвала все связи с телом и покинула его. Но наконец Кэрис вернулась. Она отыскала Уайтхеда в отеле, всего в получасе езды от Калибан-стрит. Мамолиан не удивился. Лисы не уходят далеко от привычного места обитания; Уайтхед залег в нору.

Чад и Том отнесли скрюченную после путешествия и перенесенного ужаса Кэрис вниз, в ожидающую их машину. Европеец тщательно осмотрел на прощание дом и убедился, что все следы их пребывания исчезли. Девочку в подвале и продукты распада Брира было невозможно убрать за такой короткий срок, но в этом и заключалась прелесть. Пусть те, кто придут сюда, используют по собственному усмотрению фотографии зверств на стене и любовно расставленные бутылочки с духами. Главное, что свидетельства присутствия Европейца отсюда — или отовсюду — полностью удалены. Вскоре он снова станет лишь слухом, сплетней досужих людей.

— Пора, — сказал он и запер дверь. — Потоп следует за нами.

В дороге Кэрис потихоньку начала приходить в себя. Мягкий ветер из окна обдувал ее лицо. Она приоткрыла глаза и взглянула на Европейца Он не смотрел в ее сторону, уставившись в окно; его аристократический профиль сейчас казался особенно обрюзгшим и утомленным.

Она думала о том, что отец чувствовал приближение финала игры. Он стар, но Мамолиан несравнимо старше: был ли возраст в их противостоянии преимуществом или помехой? Возможно — эта мысль впервые пришла ей на ум — они равны? А если игра, в которую они играли, заканчивается без победы и поражения? Типичный исход двадцатого века — полная неопределенность. Кэрис та кого не нужно; она хотела завершения.

Как бы все ни повернулось, она знала: у нее мало шансов выжить в надвигающемся Потопе. Только Марти мог сместить перевес на ее сторону, но где он сейчас? Если он вернулся в Килбурн и обнаружил пустую комнату, не подумал ли он, что Кэрис оставила его по собственному желанию? Она не могла предугадать его действий; то, что он прибегнул к шантажу с героином, стало для нее шоком. Оставалось предпринять отчаянный маневр: подумать о нем, добраться до него и сказать, где она и почему. Это рискованно. Улавливать случайные его мысли — это нехитрый трюк, но чтобы проложить путь к его голове и вступить с ним в прямой контакт, разум к разуму, потребуется куда больше душевного напряжения. Даже если она найдет в себе нужные силы, чем обернутся последствия ее вторжения для Марти? Кэрис принялась обдумывать это с нарастающим возбуждением, сознавая, что минуты истекают и скоро будет поздно даже пытаться бежать.