* * *
На работе, очень долго, буквально до обеда я ждал Павлова. Заявился же он, конечно, уже тогда, когда я стал думать будто он вообще сегодня не придет.
— У меня есть важная информация — заявил Павлов с порога — ты был прав, когда говорил, что Пашкевич будет двигаться в сторону Кавказа, а конкретно — попытается перейти границу с МОГКР. Конечно граница сейчас — не то, что раньше, никакого замка на ней уже давно не висит, так что это ему сделать удалось без труда и сейчас он уже в Тыбы-э-Лысы. Наши люди оттуда докладывали, что Пашкевич уже засветился, общаясь с представителями спецслужб Республики.
— Вот тебе раз! — говорю я изо всех сил пытаясь изобразить возмущение таким ужасным поведением Дмитрия Пашкевича (типа — каков негодяй!) — что же он хочет?
— Не знаю — Павлов, как мне показалось, так и не понял, что я немного стебусь — мы предполагаем, что к лету боевики, вновь собранные в Боржомском ущелье, попытаются напасть на наших союзников — соседей МОГКР, недавно ставшие свободными республики, и, возможно, Пашкевич выступит вместе с ними, с этими бандитами, как нам велели их называть, если вообще — не возглавит самолично этот «партизанский поход».
* * *
После этого разговора я, сделав вид что ухожу обедать отправляюсь в доживающее последние дни издательство Фетисова.
Нина, теперь, наверное, уже
— Вот! — когда мы уже зашли в кабинет она достала из сейфа небольшую черную коробку, перевязанную красной подарочной лентой и большой, формата А4 пухлый запечатанный желтый конверт — это все для вас!
Кроме того, мне дали записку от Фетисова, которую он, конечно, не мог написать позже, нежели мы подъехали к офису сегодня ночью, когда он оставил ключи от машины охране.
— Спасибо вам! — поблагодарил я тогда Нину, мысленно прикидывая, где и когда раньше обонял приятный запах ее парфюма.
Но уставшая память ничего не воспроизводила, и я пошел обратно на работу.
Лишь проходя мимо «Детского Мира» мне вдруг показалось, будто духи Нины чем-то напомнили мне запах жидкости для бальзамирования трупов Сестры, но я, лишь посмеявшись над такими ассоциациями не стал придавать этому особого значения.
* * *
Уже в кабинете Павлова, с нетерпением дождавшись, пока он выйдет, я распаковал большой конверт и, как и предполагал, обнаружил там деньги. Много-много денег.
Мысленно поблагодарив Фетисова и пожелав ему долгих лет жизни и здоровья, я развернул вчетверо сложенный клетчатый листок с его запиской и стал читать: