— Ты ко мне? — не отыскав ничего более уместного в лексиконе, спросил я.

— К тебе, дружище, к тебе…

Многословие, обилие пустых фраз не увязывались с воскресшим из глубин образом, но время способно и не на такие метаморфозы. Все мы меняемся.

Я не знал, о чем с ним говорить. Прошло много времени, мы стали чужими и незнакомыми. Его жизнь для меня скрывалась в потемках, и я не был уверен, нужно ли рассеивать их или лучше оставаться в неведении? Тем более что мне, по большому счету, был глубоко параллелен, как мир его обитания, так и он сам. Не возникни сейчас Влад на моем горизонте, возможно, до конца своих дней я бы о нем и не вспомнил.

Тем не менее, молчать становилось неприлично.

Дежурная, ничего не значащая фраза сорвалась и вместо ожидаемого скудного ответа вызвала долгую тираду. Влад рассказывал что-то о своей жизни, о бизнесе, о семье, а я тупо уставился на его обрюзгшее тело и едва не зевал. Мне хотелось, чтобы он скорее выложил причину нежданного визита, а он, словно опасался ее затрагивать и убаюкивал меня ненужными россказнями, оттягивая миг чистосердечного признания. Наконец, поток красноречия иссяк или он уловил мое не восприятие, запнулся на полуфразе и покашлял в кулак.

— Я к тебе вот по какому делу…

Он ожидал, что я заинтересуюсь, сделал паузу, достал зачем-то носовой платок, повертел в руках и засунул обратно в карман. Я молчал, пауза снова затянулась, сгустилась и надавила ощутимым грузом.

— Знаешь… Как-то неловко здесь говорить… Не располагает казенщина… Может, выйдем, посидим за чашечкой кофе…

Я не хотел кофе, мне не хотелось никуда идти, работы было по горло, сроки поджимали, тем не менее, сам не знаю, почему, с готовностью поднялся из-за стола.

* * *

Погода не радовала, начало сентября после сухого горячего августа решило воздать недостающую влагу. Уже неделю над городом клубились тяжелые свинцовой окраски тучи, моросил надоедливый мелкий дождь. Резкие порывы ветра сгибали деревья и гоняли мусор по хмурым морщинистым лужам. Неуютно, сыро… И настроение под стать, тоскливо, хоть волком вой. Беспричинно, просто так, ни с того, ни с сего. В таком настроении все чаще задумываешься о безвозвратно потерянном времени, о суетности и бесполезности, как своей жизни, так и происходящего вокруг. Наверное, первые симптомы надвигающейся старости, хотя, в сорок лет думать о ней как будто еще не принято.

Влад первым вынырнул из уютного подъезда навстречу моросящей влажной пыли, которую ветер нещадно швырял в лицо. И остановился в растерянности. Он не знал, куда идти, по-видимому, давно не был в этом районе, а, может, и в городе. Пришлось брать бразды в свои руки. Вслед за ним я ступил в неуютную сырость, и крупицы тепла, накопившиеся за недолгое время пребывания в офисе, сразу испарились. Ветер без помех пробрался под легкую одежду и ледяными ладонями защекотал тело, вынуждая скукожиться.