Павел досчитал до десяти.

Глубоко вдохнул, задержал дыхание, направил ствол в лицо Юзернейма Один и нажал на спусковой крючок.

Грохнул выстрел. Тело с дырой в голове отлетело к стене, шлепнувшись в кашу из крови, мозгов и осколков черепа.

Из груди рвался крик: скреб когтистыми лапами в горле, бился в эпилепсии, но… крепче стиснув зубы, Павел перевел оружие на другого человека. Снова нажал на спуск.

Дальше. Не задумываться. Навел-нажал. Дальше.

Дальше.

Что-то шло не так. В глазах умирающих людей блестело торжество. Казалось, они вот-вот бросятся навстречу пистолету с криками «Меня! Меня следующего! Вдруг ты передумаешь! Скорее!».

Дальше.

«Почему они так хотят умереть?»

Дальше.

«Я ничего не понимаю… Сейчас будет восемь. Подожди…»

Комната наполнилась пороховым дымом.

Восемь.

Одежда испорчена.

Павел выдохнул. Выпустил оружие из рук и потянулся к заляпанной кровью пачке сигарет. Он не курил, но это был лучший момент попробовать несуществующие сигареты. Когда еще подвернется возможность?

Его пальцы словно растворялись в воздухе. А еще их колотило так, что казалось, они живут сами по себе.

— Ч-ч-черт! — закричал Павел и прижал руки к груди. — Тихо-тихо-тихо-тихо, успокойся, успокойся… этого ничего нет… этого ничего нет… сейчас ты выйдешь отсюда, и все закончится. Да, да, да. Успокойся. Успокойся!

Павел сжал ладонь и изо всех сил ударил себя кулаком в челюсть. Окровавленная комната вспыхнула, накренилась, зашипела, но вернулась на место, ни капли не изменившись.

— Пропадай! Пропадай! — кричал Павел, продолжая бить. — Пропадай!