Фенн дернулся, словно от прикосновения, но рассудок говорил, что стоящее у ниши существо не могло до него дотянуться. Казалось, что жесткие пальцы скребут спину, раздирая плоть под одеждой. Щеки тоже ощущали прикосновение когтистой лапы, и он задохнулся от резкой, хотя и нереальной боли. Еще больший жар — а Фенн всем телом ощущал страшный жар, словно опаливший кожу, — коснулся вытянутых рук, и когда он взглянул на них, то увидел вспухающие красные волдыри. Его голову дернуло, словно чьи-то длинные пальцы вцепились в волосы и потянули вверх. Тело изогнулось, как будто кривые когти царапали спину.

Однако черная фигура не могла до него дотянуться.

Шатаясь, Фенн встал на ноги — страх придал силы — и двинулся по проходу, борясь с ветром, как тонущий с потоком, стремясь к серому просвету двери. Он рухнул на перегородку, схватился за ее край и толкнул себя вперед, чувствуя на затылке злобный взгляд. Ветер, ударив гигантскими невидимыми руками, сбил его на пол, и Фенн снова упал.

Большая деревянная дверь болталась на петлях, колотя по стене так, что потрескалась штукатурка. Снаружи несущийся на ветру дождь превратил пейзаж в туманные движущиеся силуэты.

Фенн боялся оглянуться. Он не понимал, откуда возникла темная фигура, но знал, что оно там, это горящее злобой неземное существо. Он снова пополз, и тут что-то дернуло его за ногу. Фенн закричал, а обжигающая хватка стала крепче и потащила его назад.

Его рука потянулась к краю скамьи, другая цеплялась за щели в неровном полу. Сердце так колотилось, что было готово выпрыгнуть из груди. Теперь Фенн вопил, обрушивая ругательства на существо, тянувшее его назад. На руках вздулись жилы от усилий в попытке вырваться. Он лягался, испуганный, но и разъяренный, глаза застилали слезы злости и растерянности. Фенн до крови ободрал колени о камень, под ногтями скребущей по полу руки выступила кровь, но он все лягался и лягался, закрыв глаза и не переставая кричать.

Вдруг он освободился и теперь пинал воздух. Фенн обнаружил, что снова движется вперед, а ветер по-прежнему давит на плечи, хлеща в лицо ледяными дождинками. Репортер встал на ноги и заковылял к двери, так и отказываясь взглянуть через плечо, чувствуя затылком горячее, зловонное дыхание. Шаги становились медленнее… медленнее… медленнее… Что-то влекло Фенна назад, навевая кошмар, когда ноги вязнут в трясине… кошмар детства, где…

…Где тяжелой поступью приближается чудовище Франкенштейна, протянув руки, чтобы схватить его… Огромные косолапые ступни шаркают по земле…

…Ухмыляющийся великан Фи-Фай-Фо-Фам замахивается своим топором…