— Вот черт… это же серебро! — выдавила она сквозь стиснутые зубы и тут же твердо решила, больше не выдавать ужаса и боли. — Если я правил ьно успела рассмотреть, это часть четок.

На лбу Эрика залегли складки.

— Да. Порванные четки и запах ладана. Дело становится все более запутанным.

— Похоже, за бестией гоняется несколько отдельных групп, — сказала Лена, потирая обожженное место. Отпечатки бусин выступили у нее на коже красными пятнами и ужасно зудели. Жгло их гораздо сильнее любого пореза, какой ей когда-либо случалось получить. — Что это значит, Эрик?

— Если бы я это знал, мы бы далеко продвинулись, — с невольным сарказмом ответил он.

Нагнувшись, он поднял цепочку и положил ее на стол, потом снял туфли и исчез в ванной. Ему хотелось принять душ, смыть с себя поражение.

Эрик осмотрел руку. Ничто больше не указывало на тяжкую рану, кость под гладкой кожей была крепкой, словно ничего и не случилось.

Текла горячая вода, он стоял под обжигающими струями, как вдруг занавеска отдернулась, и к нему забралась Лена. Она тут же принялась целовать его бурно и требовательно, притиснула его к стене, потерлась о него.

Ощущение поражения, упреки и заботы словно смыло с него разом. Эрик не мог побороть желания, да и не хотел. Поднявшись, его пенис протиснулся между ее ног. Лена поставила ногу на край ванны, и он скользнул в нее.

Дремавший в Лене оборотень, радуясь грядущему первому своему полнолунию, уже изменил поведение девушки, делая ее необузданней, избавляя от комплексов. Подзуживающим грязным смешком она провоцировала его, раз за разом умелым движением давая его пенису выскользнуть из себя.

Наконец она добилась желаемого: схватив за руки, Эрик развернул ее и прижал грудью к холодному кафелю. Застонав, Лена похотливо рассмеялась. Тогда он схватил ее за бедра и с силой в нее вонзился. Ее буйство передалось ему. С этого момента он дал себе волю. В экстазе они сорвали занавеску, и когда Лена обеими руками обхватила хромированные ручки, а он вонзался в нее сзади, из стены вырвались шурупы.

Эрик и Лена кончили одновременно. Не с глухим, сдавленным стоном, а с первобытным криком, в котором не было уже ни тени цивилизации. На какое-то мгновение его пронзила мысль, что он забыл про презерватив. Но впервые в жизни ему это было совершенно безразлично.

Без сил они опустились на дно ванны, наслаждаясь ощущением счастья и стуком теплых капель по коже. Они любовно ласкали друг друга и целовались. Потом Лена вдруг вспомнила собственную необузданность и покраснела.

— Хорошо было… но как-то не по-настоящему, — негромко сказала она. — Словно кто-то или что-то мной овладело.