– Леденцы… – простонал Хлестов. Глаза у него закатились белками кверху, ресницы мелко дрожали. – Леденцами воняет, чувствуешь?

Еще чуть-чуть – и приятель потеряет сознание, вот что на самом деле чувствовал Игорь.

– Держись, чувак, – крикнул он. – Сейчас что-нибудь придумаем!

Помощь… Мишке нужна помощь. Надо сбрызнуть ему лицо водой.

По всей квартире горел свет, но в узком коридоре между прихожей и кухней все равно было темней, чем в других местах. Дверь в ванную оказалась прикрыта. Игорь замер перед ней на секунду, пытаясь отдышаться и успокоиться. Курить тянуло со страшной силой. Он нащупал в пачке заветную сигарету. Пальцы тряслись то ли от перенапряжения, то ли от испуга.

В щели неплотно прикрытой двери белел кафель. Легко представить, что там, за тонкой перегородкой, находится какое-то больничное помещение.

Морг, подумал он, и мороз пробежал у него по коже. Определенно, в квартире стало холоднее. Морг, холодильная камера с мертвецами. Вот сейчас он толкнет дверь, а та упрется во что-то мягкое. А потом из-за нее, сбоку, выпадет труп с посиневшим лицом, толстым, опухшим языком, туго врезавшейся в раздутую шею петлей. Бывший владелец квартиры – «Хозяин любит мясцо», да, – качнется навстречу, повиснув на брючном ремне, и просипит передавленным горлом «с-снято!», как в каком-нибудь дурацком телевизионном розыгрыше.

Ничего подобного, конечно, не произошло. Ванная пустовала, а единственным лицом, которое он увидел внутри, оказалось его собственное бледное отражение, зажатое рамой зеркального шкафчика над раковиной. Игорь посмотрел на себя – и поразился тому, насколько перепуганный и жалкий у него вид. Оля вспомнила бы что-то из ролей Ника Кейджа как пить дать. Он подумал об этом – и сразу стало легче, напряжение спало.

– Что, и всё? – вырвался у него сдавленный смешок. – Это всё, на что ты способен? Тоже мне, Хозяин… черт квартирный, больше никто!

В ответ ему из комнаты Павлика донесся истошный вопль Хлестова:

– Забери! Забери меня, чувак! НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ ЗДЕСЬ ОДНОГО!

В палате

Позже, в больнице, он спросил Хлестова, что с ним случилось.

– Принял лишнего, – тусклым голосом отвечал тот.

Хлестов лежал в слишком узкой для его туши койке с загипсованной от щиколотки до колена ногой, торчащей из-под простыни, как фитилек огромной идеально круглой бомбы-петарды из глупого американского мультфильма. Точное сравнение наверняка смогла бы подобрать Оля, если бы видела сейчас эту картину, но Игорь пару часов назад позвонил жене и, рассказав о приключившемся с Мишкой несчастье, попросил ее остаться у родителей вместе с Павликом.