Значит, от литературы ужасов мы ждем вполне определенных эмоций. Мы ждем, что нас будут пугать. Поэтому жанр и зовется horror – страх, ужас.

Знаешь, что такое жанр как категория массового, популярного искусства? Это ярлык, дорожный указатель для тебя, читателя, – не больше, но и не меньше. Если ты хочешь посмеяться, то смотришь комедию или слушаешь анекдоты. Когда же тебе хочется развлечь себя старым недобрым страхом – идешь в парк аттракционов на американские горки или покупаешь билет в кино на свежий фильм Джеймса Вана. Если же в голову тебе взбрело почитать что-то страшное, то ищешь не иронический детектив или любовный роман, а хоррор, литературу ужасов.

Все кажется простым, но есть нюансы, так как (та-дам! возвращаемся к этой теме) искусство и аттракцион – это не одно и то же. Да, и то и другое доставляет людям наслаждение, главным образом развлекая их. Но в лабиринте кривых зеркал мы гарантированно увидим искаженные отражения, а в литературе или кино такого рода гарантий никто не дает. Помнишь? Идеи нематериальны, в отличие от механизмов или строений. Этим искусство и отличается от аттракционов – оно сложнее.

Страхи тоже нематериальны. Хоррор – не то, что тебя обязательно должно напугать.

Хоррор – то, что попробует сделать это.

Многие люди считают (они ошибаются), что хоррор – это поджанр, разновидность фантастики. Это неправда, хотя фантастика и ужасы не чужды друг другу.

В той же «Комнате Павлика» я использую определенное научно-фантастическое допущение: что есть некие иные реальности, отличные от нашей, и что в результате неких обстоятельств эти реальности могут пересекаться. В «Ампутации» пробую играть с понятием «фантомные боли», примеряя его к человеческой душе, – и это тоже фантдопущение, куда большее, нежели существование дьявола и Бога. А в «Стране тараканов» описываю нашествие насекомых, приведшее к тараканьему апокалипсису в районе Митино.

Но, допустим, в «Благословенной тишине» нет ровным счетом ничего фантастического или хотя бы мистического – и сдается мне, что от этого рассказ стал только страшнее.

Итак, хоррор – не фантастика. Но почему же тогда возникает путаница?

Потому, что люди ошибочно понимают сам жанр. Фантдопущение – достаточно сложный для восприятия термин. Куда проще обозначить для себя фантастику как литературу про машины времени, умных роботов и полеты к далеким звездам. Тем более что в случае с фантастикой ты не ошибешься, ведь все это: путешествия во времени, киборги, инопланетяне и прочее – само по себе является тем самым фантдопущением.