Пауэлл подкатился к ней на стуле с другого конца стола, отсюда он видел все. Старик яростно надрачивал свой бледный длинный член. Но все происходящее в операционной не было совместным действием. Белла занималась только собой, она наслаждалась и зрелищем, и ощущением, как розовый человеческий орган скользил между ее половых губ и по клитору. Она прижимала почку все плотнее, кровь текла между ее пальцев и капала с запястья на пол.
Вскоре Белла задрожала так сильно, что уже не могла стоять. Она легла на пол и плотно прижала колени к груди. Я смотрел ей прямо в пизду. От почки стали отделяться ткани, потекла кровь, орган напоминал раскрывшуюся рану. Стоны Беллы стали все продолжительнее, ее рука двигалась так быстро, что размывалась.
В конце Белла пронзительно закричала и размаху засунула почку во влагалище. Пауэлл встал, дернулся, и его сперма полилась на пол. Кончив, он рухнул обратно на стул. Старик сидел и смотрел на Беллу таким взглядом, словно хотел подойти и помочь ей встать, но понимал, что она ему этого не позволит. Белла лежала на том же месте, она шумно дышала с закрытыми глазами. Ее рука гладила внешнюю часть влагалища, и короткий изгиб почки, что торчал оттуда. Где-то полминуты ничего не происходило, затем Пауэлл проверил парочку измерительных приборов и что-то сказал. Белла вздрогнула и осмотрелась вокруг, словно не понимала, где находится. Затем медленно встала на ноги. Какое-то время Белла стояла, склонив голову над вскрытым животом донора, опираясь на край стола. Почка выпала из ее пизды и шлепнулась на пол. Белла уставилась на нее и смотрела до тех пор, пока Пауэлл снова ей что-то не сказал. Белла встряхнула плечами, надела чистую пару перчаток и начала зашивать донора.
Я вышел из комнаты наблюдения. Потом из клиники. И вернулся к «Мустангу». Я даже не заметил, что наступила ночь, все мои мысли были заняты недавним зрелищем.
История, которую Белла наплела мне, про лечение бездомных и малоимущих людей, ждущих доноров была отнюдь неплоха. Хотя операции и проводились нелегально. Особенно учитывая подозрения в убийстве. Но теперь все стало ясно, меня водили за нос. Разрезаный «донор» и засунутая в пизду почка не оставили от филантропической версии камня на камне – никто не станет использовать органы после того, как они в ее пизде побывали. А если учесть нелегальность операций и выходки Пауэлла с собаками, то подозрение усиливалось многократно. Неудивительно, что мистер Страх делает все возможное, чтобы разнюхать как можно больше о том, что творится в Малибу.