− В порядке. Состояние стабильно, но я не знаю, как долго оно продержится.

− Я хочу его видеть.

Выглядел Рекс неважно, его кожа посерела, под ней совсем не чувствовалось жизни. Он еще полностью не отошел от наркоза, но уже спрашивал, где его деньги. Рекс хотел сразу идти домой, но Белла запретила. Мы оставили его с капельницей в руке и медицинским аппаратом, который пичкал его морфием каждые пять минут, стоило ему нажать на кнопку. Белла заперла дверь.

Той ночью мы спали в одной из спален на верхних этажах подземной клиники. Впервые Белла не пыталась меня соблазнить, и меня это устроило. В тот момент я не чувствовал с ней никакой близости.

Глава тридцать девятая

Вечернее солнце, пальмы на фоне неба, все тот же приятный ветерок с пляжным песком. Лос-Анджелес. В этом городе можно жить по-разному. Черные убивают друг друга в Уоттсе, а кинозвезды трахаются друг с другом в Беверли-Хиллз. И где окажешься ты, зависит только от удачи. Но уж если тебе здесь повезет, то по-крупному – пляжный бомжара может стать киногероем, хуесоска супермоделью, торговец крэком рэп-звездой... из одной крайности в другую. И где-то среди всего этого болтался я, скользил по волнам Лос-Анджелеса, играя совсем небольшую роль в том, чем славилось это место – возможностью вырваться из серой массы.

Последние несколько дней Белла вела себя странно. Когда я пытался с ней заговорить, она отвечала с плохоскрываемой злобой. Она не разрешала мне спать в ее комнате, мы перестали трахаться. Такая резкая перемена в отношениях пугала меня. Мне на ум пришла только одна мысль: Белла пожалела о том, что позволила мне увидеть, как она впустую расходует человеческие почки. Возможно, ее злило, что она дала слабину.

Но, несмотря на новые неприятности, я чувствовал себя хорошо. Сегодня я весь день провел со своим агентом из Сенчери-Сити, меня привели в порядок, поработали над моим стилем, потом фотографировали и снимали на видео, намечалась рекламная кампания, посвященная мужским гигиеническим средствам, меня снимали на продажу. Если все получится, это будет невероятный успех – меня покажут на общегосударственном телевидении, разместят на рекламных щитах, обложках газет, журналов, и календарях на следующий год. Я стану лицом глянцевых журналов, мужской эквивалент Изабеллы Росселини или Элизабет Херли.

Я не стал смывать грим. Остановившись на светофоре, я эффектно окинул взглядом все окружавшие меня машины, смотрел, не пялится ли кто на меня. Я увидел несколько обращенных ко мне лиц, должно быть они мысленно вспоминали имена известных людей, думали, на кого из них я похож.