— Фиби? — завершил Никое с дразнящей улыбкой.

Фиби ударила бы себя по лбу, но ее ладонь была испачкана лиловой краской. Фиби не знала, как реагировать. "Достаточно появиться лишь одному шикарному парню, и я превращаюсь в бессловесную дуру", — подумала она.

— Значит, Никос, — начала она. — Что за имя?

— Греческое, — ответил Никос с озорной улыбкой. — Я происхожу из огромной греческой семьи. Очень дре-е-е-вней.

"Надо же!" — подумала Фиби и весело улыбнулась. Затем кивнула в сторону кисти, которую красавец держал в руке.

— И над чем вы работаете… Никос?

Она боком придвинулась к полотну Никоса и с трудом сдержала возглас удивления. Может быть, парень пришел сюда на свой первый урок, но он явно не новичок.

— Ваша… работа гипнотизирует, — прошептала она, уставившись на вихрь серого и коричневого цветов, переносивших зрителя в сырое, поросшее деревьями болото, которое нарисовал Никос. Сощурившись, она сквозь деревья заметила призрачный особняк. Островки призрачной дымки струились на заднем фоне.

Фиби не могла оторвать взгляд от картины. Казалось, что та бесконечна и постепенно затягивает ее.

— Так темно, — едва слышно произнесла она. Затем осеклась и взглянула на Никоса. — Я имела в виду, в хорошем смысле, — торопливо добавила она.

Не беспокойтесь, — отозвался он, подмигнув ей. — Все мрачное внутри меня выплескивается на полотнах. В реальной жизни я неисправимый оптимист.

— Неужели! — кокетливо произнесла Фиби.

— Позвольте мне доказать это, — проговорил Никое. — Хотите кофе?

— Следующий час у меня как раз свободен, — откликнулась Фиби. Ее сердце радостно забилось от волнения. "Значит, счастливее всего я действительно бываю на уроке рисования", — подумала она и одарила Никоса самой игривой улыбкой.

— Я только смою лиловую краску, — смеясь, ответила она, — и мы можем идти.

Пайпер расположилась за кухонным столом, одним из своих излюбленных мест в просторном, забитом антикварными вещами особняке Холлиуэлов. Однако это освещенное солнцем место сегодня ее не радовало, потому что она занималась самым страшным делом — подводила финансовый итог деятельности ее ночного клуба РЗ.

Она равнодушно нажимала на кнопки калькулятора, затем вдруг обернулась и уставилась на витражное окно. Вздохнув, она поняла, что ей все надоело. Она только тем и занималась, что работала.

К вечеру она становилась мамой и менеджером для работников клуба РЗ. Днем ее свободное время посвящалось спасению невинных и отражению надежды сонма колдунов и демонов, не оставлявших попытки лишить сестер Холлиуэл их сил.

"Пожалуй, — решила Пайпер, — даже моя сила утомляет. Понятно, я могу заморозить время. Однако, в конце концов, я влачу совершенно жалкое существование! Вот у Прю намечается новая, захватывающая карьера фотографа, а Фиби приспичило снова стать студенткой колледжа. И к тому же обе мои сестры, словно мощные магниты, притягивают к себе мужчин".