- А теперь мы снова смотрим вверх, - объявил затихающий голос Ашера, - в благодати силы С’мола и тайн, о которых Бог шептал лишь однажды…
Ахрон и Илай ахнули, и Сет тоже, даже в предсмертной агонии. Факелы, освещавшие большой круг, теперь, казалось, были в сотнях футов от него. Круглых стен из травы больше не было видно, их сменили стены дымчатого мрака. До слуха Сета донеслись крики и возня, и да, теперь он был уверен: шаги.
Потом свет далёких факелов стал голубым.
- Великий С’мол, - прошептал кто-то.
Дрожащее тело Сета охватил жар, неестественный жар, который не мог существовать даже в такую жаркую ночь. Когда тускнеющие глаза Сета снова смогли взглянуть на него, круг факелов казался теперь диаметром в полмили, так что их едва можно было разглядеть.
Сет задержал дыхание, потому что теперь он увидел кое-что ещё: источник шагов.
Это были фигуры, но они казались алыми и с отвратительными лицами - нечеловеческими. Затем все они остановились, все, кроме одного, который продолжал приближаться как измождённая фигура с ртом, который занимал большую часть его угловатого лица и чёрными шарами вместо глаз. Существо улыбалось.
- Гаон! - прошептал Илай с внезапной настойчивостью. - Корм для обряда, он ещё не умер.
- Это не имеет значения, друг Илай. Будет, как только мы отрубим ему голову.
Тем временем самые заметные фигуры продолжали приближаться.
- Великий Мелех, - благоговейно выдохнул Ашер, падая на колени. - Я преклоняюсь перед тобой… и я умоляю тебя этим смиренным приношением, - oн протянул руки, в которых было что-то похожее на буханку хлеба.
Паучьи трёхпалые руки алой фигуры взяли хлеб и поднесли его к бесформенным ноздрям. Он вдохнул запах хлеба и улыбнулся чёрными хрустальными зубами.
Тварь откусила кусочек хлеба и засмеялась, скорее шакалом, чем человеком.
- Прими эту скромную жертву, великий С’мол, - попросил Ашер, всё ещё стоя на коленях, - и этот череп твоего достойного слуги, чтобы мы могли исполнить твоё повеление.
Ашер кивнул Илаю, и тот опустился на колени перед Сетом, подняв топор над его шеей…
5.
5.Джуди ехала домой сквозь чёрную ночь, нервные слёзы текли по её щекам.