Сегодня?

Он кивнул.

– Что у тебя на уме?

Эмбер глубоко вздохнула, чтобы облегчить стеснение в груди.

– Кажется, я знаю, где они.

Восемьдесят восемь

Восемьдесят восемь

– Здесь. Он здесь. Они внизу. – Эмбер стояла посреди гаража и указывала на гладкий, блестящий бетонный пол под подошвами ее «Конверсов». Она не мерзла, на ней были толстовка и джинсы, но все ее тело тряслось, добавляя дрожи в голос.

Джош стоял в воротах гаража, словно не желая проходить внутрь. Он внимательно посмотрел туда, куда показывала Эмбер, на пол, и медленно поднял глаза к ее лицу.

– Я не понимаю.

– Твою мать. – Эмбер посмотрела на потолок, прикрыв руками рот, пытаясь думать быстрее, найти слова, чтобы объяснить, выразить то, что ей хотелось сказать, в чем она хотела убедить Джоша. Это казалось безнадежным еще до того, как она начала.

– Ночью, Джош. После снов…

– Эмбер. Ты знаешь, что я думаю насчет…

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, выслушай меня. Пожалуйста.

Джош вздохнул.

– Хорошо. Но очень скоро мне придется сообщить в полицию об этом трейлере.

– Полиция не найдет его живым. Ты никогда не найдешь его живым. Ом умер, Джош. Умер. Ты был прав.

Джош ничего не говорил, но не мог скрыть привычную смесь неловкости и жалости, которую Эмбер у него вызывала.

– Он умер до того, как я вернулась в Девон, чтобы здесь поселиться. До того, как завершилась стройка. Понимаешь? Вот почему я могу его видеть. Вот почему я вижу его и слышу остальных, хотя их нет здесь в том смысле, в каком мы здесь находимся. Они – призраки. Но мертвые, жертвы дома восемьдесят два, здесь. Все они. Или части их. Фергал принес их сюда. Трофеи.

– Эмбер, пожалуйста.