Чазз стиснул зубы: “Даже не помню. Здесь полно маленьких грёбаных городков.”

Он перевёз их через мост, перекинутый через разлившуюся реку, спустился с другого холма, и перед ними открылся город.

Всё произошло очень быстро.

Они едут по дороге. Казалось, что в одно мгновение город даже не существовал, а в следующее он раскрылся, как цветок, распустив лепестки и поглотив их. Чазз ударил по тормозам, и микроавтобус заскользил по асфальту. Его заносило то влево, то вправо, пока Чазз боролся с рулем и нажимал на педаль тормоза.

Примерно в тот момент, когда казалось, что он взял ситуацию под контроль, впереди появилась фигура.

Рамона видела её лишь долю секунды: неясная, похожая на человека фигура с поднятыми руками.

И тут микроавтобус сбил её.

Скорость была около тридцати миль в час. Недостаточно, чтобы сбить кого-то насмерть, но, безусловно, достаточно, чтобы сломать кости, вызвать сотрясение мозга и всевозможные неприятные травмы. Только по звуку удара — тому, что заставило Даниэль закричать, как маленькую девочку, — Рамона была уверена, что это будет ужасно.

Особенно когда они переехали сбитое существо.

2

- Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт, - повторял Чазз, то и дело ударяясь головой о руль. “Я только что убил парня ... я только что, блядь, убил парня.”

В глубине души он ожидал, что кто-то из них не согласится с ним, но никто ничего не говорил. От этого стало ещё хуже. От этого ему почти захотелось закричать.

Ты мог бы послушать Рамону. Хотя бы раз в жизни ты мог бы послушать её и позволить ей вести машину.

Но он этого не сделал.

Признаться, что он заблудился, было все равно что признать, что он не мужчина. Это было бы всё равно что вручить ей свои яйца. Вот, возьми это. Я не умею с ними обращаться. И он знал, что в этом была какая-то тёмная правда, которая теперь звучала невероятно по-детски и невероятно глупо. В суде его это не оправдает.