На ощупь провода оказались переплетением спутанных волос. В них шевелящейся живой массой копошились мелкие жучки – одно из насекомых тотчас же перепрыгнуло на рукав. Егерь брезгливо сбросил его щелчком. Длинные космы тянулись по всему коридору и скрывались впереди за широким двустворчатым витражом. Рядом к стене прислонился сломанный стул без ножки.

«Сжечь бы здесь все к чертовой матери».

Тяжелое дыхание здания на верхнем этаже сменилось едва различимым шепотом. Незнакомые слова появлялись из ниоткуда на самой границе слуха и растворялись в пустых помещениях башни. Где-то неподалеку кто-то хихикнул, как ребенок, который уловил суть шалости и согласился ее провернуть.

Дойдя до конца коридора, егерь распахнул двери с витражными вставками. Ему открылось просторное помещение. Наверное, по задумке архитектора, оно должно было превратиться в ресторан, совмещенный с концертным залом. В дальнем конце возвышение – задел под будущую сцену. Возле него – грубо сколоченные деревянные козлы, ящики с инструментами и сваленные кучей отделочные материалы. Вместо одной из стен – панорамное окно во всю высоту этажа. С неба сквозь дымчатые стекла просвечивала молочно-белая луна. На уровне пола стелился туман. «Облака», – понял егерь. Каким-то невероятным образом верхний ярус телецентра возвышался над ними, хотя сама башня, конечно же, не могла быть настолько высокой. Послышался шорох – в центре зала кто-то зашевелился.

Егерь выключил фонарь, снял с плеча ружье и перехватил его обеими руками. Командировка подходила к завершению. Он нашел то, что искал.

Пряди волос вились от порога по стенам и полу и устремлялись к женщине, стоящей на коленях в центре зала, собираясь на ее голове в замысловатую прическу. Цветок кувшинки довершал картину. Почувствовав приближение чужака, женщина распрямилась. Узкая ладонь откинула со лба черный локон, обнажая резко очерченное, словно высеченное из мрамора, лицо. Глубокие тени подчеркивали его красоту и одновременно пугали, делая похожим на ожившую маску. Горящие синим льдом глаза уставились на незваного гостя.

Она нахмурилась, заметив ружье в его руках, но почти сразу же вишневые губы сложились в усмешку. Ведьма повела плечами и, выгнувшись дугой, потянулась, словно хотела размять затекшую спину. Волосы зашуршали по полу, колыхнулся подол напоминающего ночную сорочку платья. Под босой ступней хрустнули тонкие белые кости.

– Е-е-егерь? – шепот разбежался по стенам стаей мелких черных жуков.

– Егерь, – кивнул он. – А сейчас ты умрешь.

В ответ ведьма широко улыбнулась.