Всё это отвлекало его внимание от воспоминаний.

Машина выехала на чистую гравийную дорогу через глубокий, извилистый поворот. Нью-Гемпшир действительно был другим миром.

Фэншоу было пятьдесят, но ему можно было дать сорок, что он приписывал хорошим генам, физическим упражнениям и разумной диете. Он также был, по счастливой случайности или способностям, феноменально богатым. Его глаза стали задумчивыми, когда он в очередной раз крутанул руль руками в кожаных перчатках. У меня есть всё, что может хотеть любой мужчина, так почему же…

Он не позволил мысли закончиться. По правде говоря, Фэншоу чувствовал себя призраком самого себя.

— Кто бы что сказал, глядя на меня? — спросил он своё отражение в зеркале заднего вида. Каждый непроизвольный взгляд на зеркало сопровождался самыми худшими враждебными оскорблениями. — Извращенец! Подонок! Вуайерист!

Он позволил своим размышлениям сгореть против его воли. Выражение его лица трансформировалось в прямую бесстрастность, когда его глаза продолжали возвращаться в серебряный овал из стекла.

Он пробормотал про себя: Вы должны вырвать себя из этой окружающей среды. Он тотчас же вспомнил это последнее назначение доктора Тилтон, которая, несмотря на её притягательную внешность, казалось, всегда была сдержанна и холодна. У неё было такое лицо, как будто она держала слишком много мыслей в голове, но никогда не озвучивала их. Фэншоу никогда не мог понять: она была либо очарована им, либо он был ей противен. Именно так она всегда смотрела на него из-за стола и с этой жёсткой, клинической аурой вокруг себя. Сам Фэншоу лежал на пресловутом «диване».

— Зависимые, — начала она, — даже на арене таких парафильных зависимостей, как ваша, видят лучшую статистику выздоровления, когда они охотно удаляются из обычной среды обитания.

— Парафильная зависимость? — её терминология никогда не переставала его раздражать. — Скажите мне это прямо, доктор.

— Парафилия, мистер Фэншоу, как мы уже говорили, — это фетиш-синдром, который у вас достаточно развит, чтобы иметь разрушительные последствия.

— Я просто ненавижу произношение этого слова. Оно заставляет меня чувствовать себя извращенцем!

Её чернильно-чёрные волосы блестели в окне от солнечного света. Вероятно, она была его ровесницей, но в этот момент, когда на её губах появилась сдержанная улыбка, она могла бы сойти за подростка. Он мог легко представить, что она думает сейчас. Потому что вы и есть извращенец, мистер Фэншоу. Вы извращенец…