— Я нож не достала!

— Успокойтесь, ребята, — сказал Барни. — Боже правый, я не собирался устроить между вами войну. Не надо нам тут кровопролития.

— Он первый начал, — сказала Джесси

— Нет.

— Да.

— Вот что бывает, — вклинился в разговор Барни, — когда я сую нос не в свое дело. Я прямо жалею, что спросил. Кому-нибудь придется этот нос отчекрыжить, чтобы я прекратил совать его куда ни попадя. Хотя нет, лишаться частей тела с меня хватит.

Он поднял руку, чтобы показать нам, какие части имеет в виду.

— Отстрелили мне их в Финиксе, в восемьдесят четвертом. Просто пил пиво, когда двое башибузуков на другом конце бара принялись шмалять, и вот — шальная пуля меня достала. Ушли пальцы, как дети в школу.

— Я подумала, — произнесла Джесси, — что это одна из ваших жен вас ножом приложила.

— Не, не так это было. Хотя вы от истины не далеки. Моя первая, та встречала меня с ножом каждый раз, как я приходил домой на рогах. Несколько шрамов мне сделала, но кусков от меня ни разу не отхватила. Не потому что не пыталась. Я мелкий, да шустрый.

Он поднес остатки левой кисти поближе к огню и стал внимательно их изучать.

— Не, это не Эгги мне пальцы отхватила. Это все чертова пуля.

— А вам сильно неудобно без них? — поинтересовался я.

— Как-то обхожусь. Они не слишком важные. Знавал я парня, которому отстрелили большой палец. Это ему доставило кучу беспокойства, он ведь в этот момент был посреди перестрелки. Как ему пистолет взводить, раз большой палец на земле валяется? Он стал курок зубами оттягивать, да не тут-то было. Тот же хмырь, что отстрелил ему палец, понаделал в нем дыр, пока тот курок в зубах держал.

Барни пошевелил своим большим пальцем.

— Лучше чего угодно лишиться, чем большого пальца. Даже два пальца потерять не так плохо. Если уж до этого дошло, тому парню легче было без уха или глаза остаться, чем без большого пальца.

— Я одному как-то откусила ухо, — сказала Джесси.

Я удивленно посмотрел на нее.

— Ну да, я это сделала.

— Ты мне про это не рассказывала.