Несколько шагов к Сабле. Мне нужна фляга. Стервятник отлетел в сторону. Но я пошел прочь. Как я подниму флягу? Как, если руки мои бесполезны? Как, с Джесси на плечах?

Так что я проковылял мимо Сабли и вышел на дорогу.

Дорога приведет нас… куда? Куда-нибудь. Прочь отсюда. Туда, где мы сможем отдохнуть и прийти в себя.

Я плелся все дальше и дальше.

Голова Джесси болталась рядом с моей шеей. Ее руки болтались позади, все четыре конечности висели, будто лапы убитого зверя. Ноги тоже болтались, да. Я их видеть не мог, но чувствовал, как каблуки ее сапог стукаются об меня.

Мне нравилось это ощущение.

Удары ее сапог. Как будто она жива и дает мне игривые пинки.

Так мы продвигались по дороге.

То и дело я падал на колени. Но каждый раз поднимался и изо всех сил шел вперед.

Ближе к закату мы набрели на крытый фургон, стоявший на обочине.

Дальше я идти не мог.

Я упал лицом в дорожную пыль.

Растянувшись под Джесси, едва не сходя с ума от усталости, боли и горя, я попытался позвать на помощь.

Когда я открыл глаза, то обнаружил себя сидящим у колеса фургона. Джесси лежала на земле возле моих ног.

Лицо у нее было в крови, платье разорвано в клочья. Оно аккуратно прикрывало ноги и было, как полагается, застегнуто на все пуговицы, но сквозь дыры в ткани виднелась кожа. Руки были аккуратно сложены на груди.

Колесо качнулось под моей спиной, когда кто-то спрыгнул наземь.

Большой дядька с белой бородой, и головой, увенчанной котелком с белыми перьями, торчащими по бокам на манер кроличьих ушей. Повсюду на рубахе и мокасинах по колено тряслась бахрома, пока он суетился возле Джесси, держа в руке бутылку красной жидкости.

Он был мне знаком.

— Доктор Джетро Лазарус, к вашим услугам. Мы снова встретились, Тревор, мой мальчик.

Присев рядом с головой Джесси, он сунул пробку в зубы, вытащил ее и плюнул ей в ближайший кактус.